Морские звезды

Здесь она может стоять хоть весь день.

Баллард снова в библиотеке. Она поворачивается, привычным жестом проведя рукой над датчиком контроля яркости, когда к ней подходит Лени; экран темнеет, прежде чем та успевает увидеть, что на нем. Кларк с удивлением смотрит на фоновизор, висящий над терминалом. Если Дженет так не хочет ничего показывать, то могла бы воспользоваться им.

«Но тогда бы она не заметила моего прихода…»

— Думаю, это был клюворылый кит. Только у него слишком много зубов. Эти киты очень редкие и не ныряют так глубоко.

Кларк слушает, но ее это особо не интересует.

— Он, наверное, умер и начал разлагаться наверху, а потом затонул, — Баллард слегка повышает голос, почти украдкой смотря на что-то, находящееся на другой стороне кают-компании. — Интересно, какие шансы на то, что это могло произойти?

— Что?

— Я имею в виду, как могло случиться так, что во всем океане такое большое животное упало именно здесь, в паре сотен метров от нас. Шансы на это, по идее, крайне малы.

— Да, думаю, так. — Лени протягивает руку и включает дисплей. Одна его половина мягко мерцает от светящегося текста. На другой вращается изображение какой-то сложной молекулы.

— Что это?

Дженет опять украдкой бросает взгляд в кают-компанию.

— Старый текст по биопсихологии из нашей библиотеки. Я его просматривала. Когда-то интересовалась этой темой.

Кларк смотрит на нее.

— Угу.

Потом наклоняется и изучает экран. Какая-то прикладная химия. Единственное, что она понимает, это заголовок под графиком, и поэтому зачитывает его вслух:

— Истинное Счастье.

— Да. Трицикл с четырьмя боковыми цепями, — Баллард указывает на экран. — Когда ты счастлива, счастлива по-настоящему, то, значит, действует эта штука.

— А когда ее открыли?

— Не знаю. Книга старая.

Кларк пристально рассматривает вращающуюся модель. Почему-то та ее беспокоит. Парит над этим самоуверенным глупым заголовком и говорит то, что ей слышать не хочется.

«Тебя решили. Как задачу. Ты — механизм. Химия и электричество. Все, чем ты являешься, каждый сон, каждое действие — все в конце концов сводится к изменению напряжения где-то в организме, или — как она это назвала? — трициклу с четырьмя боковыми цепями…»

— Это неправильно, — бормочет Кларк. «Иначе нас бы смогли чинить, когда мы ломаемся…»

— Прости…

— Здесь говорится, что мы просто органические компьютеры. С лицами.

Баллард выключает терминал.

— Так и есть. А некоторые из нас теряют даже их.

Лени замечает колкость, но та не достигает цели.

Кларк выпрямляется и направляется к лестнице.

— Ты куда? Опять наружу? — спрашивает Баллард.

— Смена не закончилась. Думаю, я прочищу трубу на втором номере.

— Поздновато, Лени. Смена закончится, прежде чем мы и наполовину сделаем дело. — Глаза Баллард снова устремляются на что-то. В этот раз Кларк следит за ее взглядом и упирается в большое зеркало на дальней стене.

Ничего интересного там нет.

— Я буду работать допоздна. — Она хватается за перила, заносит ногу над первой ступенькой.

— Лени, — Кларк может поклясться, что слышит дрожь в голосе напарницы, оглядывается, но та уже идет в рубку, говоря: — Боюсь, я не смогу пойти с тобой. Надо проверить протоколы телеметрии. Там какие-то сложности.

— Прекрасно. — Лени чувствует, как нарастает напряжение, и спускается по лестнице.

«Биб» снова сжимается.

— А ты уверена, что с тобой снаружи все будет в порядке? Может, тебе стоит подождать до завтра.

— Нет. Я уверена.

— Тогда держи передатчик включенным. Я не хочу, чтобы ты опять пропала…

Кларк уже в воздушном шлюзе, быстро исполняет весь положенный ритуал. Переход уже не кажется утоплением. Теперь он больше напоминает рождение заново.

Она просыпается во тьме. Кто-то рыдает.

Лежит несколько минут неподвижно, смущенная и неуверенная. Всхлипы идут со всех сторон, мягкие, но вездесущие в гулкой скорлупе «Биб». Ее тело почти безмолвно, только слышится стук сердца.

Она боится. Не знает почему. Только хочет, чтобы звуки исчезли.

Кларк скатывается с койки и роется наугад, ища задвижку люка. Открывает, выходит в полутемный коридор; скудный свет идет из кают-компании. Звуки же доносятся с противоположного конца, из сгущающегося мрака. Она следует за ними по туннелю, кишащему трубами и кабелями.

Каюта Дженет. Люк открыт. Изумрудный индикатор сверкает во тьме, практически не освещая сгорбленную фигуру на тонком матрасе.

— Баллард, — тихо окликает ее Кларк, но входить не хочет.

Тень двигается, вроде бы поворачивает к ней голову и произносит, в голосе слышатся просительные нотки:

— Почему ты никогда этого не показываешь?

Кларк хмурится в темноте.

— Чего не показываю?

— Ты знаешь, чего! Как… как тебе страшно!

— Страшно?

— Быть здесь, застрять на дне этого ужасного черного океана…

— Я не понимаю, — шепчет Кларк.

Клаустрофобия, забеспокоившись, начинает шевелиться внутри.

Баллард фыркает, но усмешка явно вымученная.

— О, ты все прекрасно понимаешь. Думаешь, это такое соревнование. Если все будешь держать в себе, то выиграешь… но это не так, совсем не так, Лени. Скрытность не помогает, здесь мы должны уметь доверять друг другу или проиграем…