Морской бой

– Разумно, – сказал командир, кивнув головой в сторону Рыськина, но глядя при этом в глаза Андрею. – Заберите его, перевяжите. Ты, Андрей, будешь отныне его папой и мамой. Побеседуй с ним, выясни все его нутро. Особо не запугивай, но с мыслью, что у него в жизни теперь два пути, пусть смирится. Или за борт, или с нами. Пусть понимает, что руки у нас длинные и его, в случае чего, из-под земли достанут.

Через час посыльный из команды прибежал за Андреем и позвал его в радиорубку. Андрей отправился следом за моряком и застал у рации своего командира. Видимо, разговор только начался. Причем радиста ввиду особой секретности в помещении не было.

– Тайфун, я Южный тропик, – говорил Ломашевский, – требуется продолжение визита по варианту «два».

– Понял, Южный тропик, – ответил голос командира ракетного крейсера. – Продолжение визита по варианту «два». Готовность «плюс четыре». Принял!

Андрей понял, что разговор в эфире ведется заранее подготовленным кодом. Значит, «Саратов» не ушел «домой», а продолжает крейсировать где-то рядом.

– Значит, так, Андрей, – повернулся командир и посмотрел своему подчиненному в глаза. Это было уже отмечено всеми спецназовцами. Ломашевский всегда смотрел подчиненным в глаза, когда отдавал приказы. – Через четыре часа нас с тобой и Аугусто с «Архангельска» снимет вертолет. Подготовь все необходимое, еще раз поговори с парагвайцем. Я подготовлю шифрограмму в штаб флота, отправлю и присоединюсь.

Возбужденный предстоящей операцией, Андрей чуть было не козырнул, но вовремя остановил дернувшуюся было руку. Он ограничился уставным «есть» и чуть более энергично повернулся через правое плечо.

Это была операция, которая ему и не снилась. В чужой стране, нелегально! И не просто диверсия, а именно разведка. И не просто разведка, а самая настоящая противодиверсионная операция. Вот и пригодилось знание испанского языка. Андрей даже и не подозревал, что такое может случиться.

Они с Ломашевским перед этим несколько часов обговаривали все нюансы возможного рейда на побережье Аргентины. Командир считал, что помимо таможенных рогаток, которые в состоянии только задержать судно на некоторое время, существует серьезная опасность диверсии в акватории порта города Ла-Плата и во время следования судна по рекам Парана и Парагвай до места разгрузки судна в Асунсьоне. Таможня бессильна, если ее и подключат. Достаточно одной радиограммы, и вся мощь внешней разведки с ее агентами влияния решит проблему. А вот проворонить мину под днищем, запрещенный груз, который могут подбросить на палубу, допустить иную провокацию, которая позволит властям арестовать судно и экипаж, – этого они не имели права допустить.

Глава 6

– Ветер! – Капитан первого ранга Ломашевский чуть дольше посмотрел в глаза своему заместителю Сашке Ветрову. – На тебе теперь все. Что бы ни случилось, судно и груз не должны пострадать. Любой ценой судно должно беспрепятственно дойти с грузом до Асунсьона. Это приказ!

– Так точно, – кивнул Сашка, воспользовавшись этой вольностью потому, что на них не было формы и головных уборов. А значит, не было возможности отдать честь.

Ломашевский смотрел на капитан-лейтенанта Ветрова с сожалением, потому что не мог командир одновременно оставаться на борту и отправиться на берег. И еще неизвестно, где ситуация будет сложнее. Выхода нет, потому что только он и Истомин владеют испанским языком. А палуба «Архангельска» все-таки по международным правилам есть территория суверенного государства. Так просто на ней хозяйничать никто не рискнет вблизи берега и в чужих территориальных водах.

– Все будет нормально, – поняв сомнения командира, пообещал Сашка и подмигнул стоявшему рядом Андрею. – Оружие и снаряжение таможня вовек не найдет. А уж мы и без аквалангов кое-что можем. Пройдем, не сомневайтесь.

– Сомневался бы, – резко бросил Ломашевский, – не пошел бы с вами, оболтусами, в море.

Командир повернулся и прямой как палка пошел к борту. Сашка смотрел ему вслед с умилением:

– Видишь, Андрюха, как он переживает? А почему, знаешь?

– Знаю! – уверенно ответил Андрей. – Он не сомневается, что ты всю операцию запорешь. Вот заранее и печалится о своих погонах и загубленной карьере.

Ветров расхохотался во весь голос и обнял друга:

– Ты там давай аккуратнее, Андрюха. Без этих твоих штучек.

– Что бы вы делали без моих штучек, – весело ответил Андрей. – Кто мне из-за испанского языка проспорил?

– Если я о чем и жалею, – искренне сказал Сашка, – так это о том, что не стал изучать его вместе с тобой.

– Это все потому, что ты в меня не верил. И сейчас не веришь. Чего сопли распустил? Не на войну же отправляемся!

– Ладно, герой, – усмехнулся Сашка, – удачи вам обоим на берегу и семь футов под килем по дороге туда.