Морской Дьявол

– И попробую.

Дождавшись ухода капитана, кок схватился за поварешку и подчерпнул со дна зловонной кастрюли размякший предмет, напоминающий человеческую ступню.

– Что это?

– Остатки твоей ноги, – захихикал Буратино, выдвинув ящик стола, где покоилась окровавленная пила. – Извини, вчера не успел протереть.

– Вчера? – кок в недоумении уставился на свою целую вторую ногу и тут до него дошло. – Ах ты, гадина! Снова одурачил! Припрятал кусочек с прошлого раза!

– Может, и припрятал. Только это к делу не относится. Повторяю, победитель вправе делать с выигрышем все, что ему заблагорассудится.

Внезапно кок разразился громким-прегромким смехом. Аж сковородки, висящие на стене, задребезжали.

– Вот ты и попался, парень. Играем еще раз. Завтра мы добавим в суп недоеденную ступню, а мандрагору добавлять не будем. Если мнение команды по поводу качества нашей стряпни не изменится, я заберу десять золотых и обе твои ноги. По рукам?

– По рукам! Но в случае моего выигрыша, я оттяпаю тебе обе руки. Договорились?

– Договорились!

Буратино выставил вперед ладонь, однако кок не спешил заключать новую сделку, хотя сам ее и предложил.

– Послушай, можешь повременить с пилой?

– Зачем?

– Хочу обменять свою целую ногу на две твоих. Негоже такому славному малому щеголять на костылях.

– Ты настолько уверен в выигрыше?

– Да. Поэтому забочусь о твоем здоровье.

– Хорошо, – окровавленная пила вернулась на прежнее место, и ящик со скрипом захлопнулся. – Отложим ампутации конечностей до завтра. Это будет даже интересно.

И это действительно оказалось интересным, так как на следующий день капитан вернулся из кают-компании, весь кипя от злости.

– Команда в негодовании! Ты подал суп из водорослей и моллюсков, что не лезет ни в какие ворота. Еще там плавала протухшая лапа черепахи. Старший помощник ее попробовал, и его вывернуло на изнанку прямо в кастрюлю. Забирай свою дрянь обратно.

– Полегче на поворотах! – кок ударил кулаком по столу. – Лапа черепахи была почти свежая.

– Вот именно! Почти! – капитан тоже ударил кулаком по столу. – Можно согласиться с урезанием порций, потому что времена действительно настали тяжелые. Но кормить людей тухлятиной я не позволю. Попрошу впредь воздержаться от подобных вольностей, иначе нам придется с тобой распрощаться.

– Да кроме меня на этой дряхлой посудине никто ходить не захочет, – огрызнулся кок. – Другого дурака, готового работать за гроши, вам не найти.

– Уже нашли.

– И кого же, если не секрет?

– Твоего напарника. Мы с ним уже обо всем договорились.

Из-за спины капитана показался притупленный нос Буратино. Не иначе как прохвост решил таким образом окончательно втереться к капитану в доверие.

После столь нелицеприятного высказывания самоуверенности у кока заметно поубавилось. Одно дело – держать в страхе команду, чувствуя свою полную безнаказанность, и совсем другое – когда над тобой нависла угроза быть списанным на берег. К тому же без единой конечности. Спор-то опять проигран.

– Ну что, приступим? – улыбнулся деревянный изверг, проводив взглядом капитана.

– Обманщик! Сволочь! Паскуда!

– Зря ругаешься, приятель! Никто тебя за язык не тянул. Сам захотел играть дальше.

Примерно через тридцать минут операция была завершена. Измельченное мясо второй ноги улеглось на широкий противень, готовясь превратиться в замечательное жаркое, а отпиленные под корень руки отправились дожидаться своего звездного часа на лед.

– Коль я претендую на должность нового кока, – приговаривал Буратино, мастерски орудуя разделочным ножом, – придется уважить команду самому. Но ты не расстраивайся, пока твоя голова в состоянии делиться советами, будешь числиться у меня в помощниках.

– Давай заключим новое пари, – жалобно пролепетал кок.

Несмотря на случившееся, в нем еще теплилась надежда заполучить десять золотых.

– Вы только поглядите, какой смельчак! На что играем?

– Ставлю сразу две ягодицы.

– Идет! Правда, руки мы теперь пожать друг другу не сможем, поэтому я рассчитываю на твою порядочность.

О чем именно договорились на этот раз партнеры, было не важно. Главное, что в течение следующих трех дней почти вся оставшаяся часть кока перекочевала в желудки членов экипажа, а вечером седьмого дня, когда плавание подходило к своему логическому завершению, порадовав всех богатым уловом, между боцманом и штурманом состоялся забавный разговор.

– Представляешь, – протяжно произнес боцман, развалившись на стропилах, – сегодня мне в супе попался говяжий язык. Вот наш кок дает. Видать, совесть в конец замучила.

– Это что, – сказал штурман после долгой затяжки трубкой, – сегодня мне в тарелку вывалили настоящее бычье сердце. Не ахти какое большое, но послушай, настоящее бычье сердце с жилами. А всем известно, как я обожаю рвать зубами жилы.

– Да уж, повезло. Неужели дело дойдет до оладий из печени? То-то капитан обрадуется. Он их сотню за раз слопать может.

– Подождем – увидим!