Морской лорд

Она разжала стучащие зубы настолько, чтобы суметь выкрикнуть: — Все в порядке. Я в порядке. Я, гм, достала ее.

Она махнула концом веревки.

Его холодные как дождь глаза, светились изнутри.

— Я вижу.

Она двигалась по направлению к Конну. Шлюпка наталкивалась на нее сзади, как выражающий раскаяние пони.

— Ты вымокла, — заметил Конн.

— Я замерзаю, — откровенно признала Люси, мокрая и дрожащая от холода и триумфа.

Вода хлюпала вокруг ее лодыжек. Ее ноги были холодны как глыбы льда.

— Вот.

Прежде, чем она поняла его намерение, Конн накинул ей на плечи котиковую шкуру.

Она дрожала, одновременно отторгая ее и чувствуя облегчение. Его шкура была очень тяжелой. Тяжелой и теплой. Пальцы Люси зарылись в толстый мех, не смотря на то, что внутри нее все протестовало. Это было не желание. Или не только желание. Адреналин, отвращение, голод…

Она сжала ноги, чтобы унять дрожь и продолжать стоять.

Конн придвинулся ближе, закутывая ее в шкуру. Она опустила глаза и посмотрела на его запястья, широкие и сильные. Ее грудь покалывало.

Люси резко втянула в себя воздух.

Его взгляд опустился к ее губам, ноздри раздувались. Собирался ли он ее поцеловать? Люси этого не хотела.

Ее сердце рвалось из груди. А может, она хотела как раз этого?

Его слова стояли перед глазами: «Едва ли это было насилием, моя дорогая. Ты не беззащитная девственница».

Она сделала один короткий, определяющий шаг назад, едва не споткнувшись на холодном песке.

Конн опустил руки.

Они смотрели друг на друга. Дыхание Люси стало прерывистым. Молчание стремительно разделяло их, холодное и непреклонное, как море.

Люси отвела взгляд первой.

ГЛАВА 7

Конн был раздражен и возбужден, в то время как должен был быть спокойным и уравновешенным. Потрясенный. Маленькая ведьма потрясла его.

Не из-за ее дара. Хотя, ей-богу, его чувства все еще были уязвлены зарядом силы, который она выпустила, призывая веревку к себе.

Он поднял и оттащил на пляж намокшую шлюпку, подальше от линии прилива и стройной девушки, дрожащей на песке. Если тело предало его, то лицо, по крайней мере, ничего не выражало.

Конн опустил шлюпку у основания утеса.

Люси отвернулась от него. Снова.

Он оскалился, как животное, которым она его считала. Даже с магией, все еще волнующей ее кровь, и с его шкурой, прикрывающей ее, Люси его отвергла.

Он предчувствовал ее отказ. Возможно, в ее видении ситуации, он даже заслужил это. Но здесь, на земле Убежища, нежелание Люси принять его неожиданно причинило боль. А если посмотреть глубже, под его травмированной гордостью зашевелилось основательное беспокойство. Рано или поздно она должна сдаться на милость своей судьбе. Его люди нуждались в ней.

И тут возникла другая мысль — он нуждался в ней.

Он не хотел признавать эти чувства. Он вообще не хотел испытывать какие-либо чувства. Но они были.

— Я…, — послышалось позади него. Люси прочистила горло. — Где мы? На карте, я имею в виду?

Конн закреплял весла вдоль бортов шлюпки, выгадывая время, чтобы надеть свою обычную маску.

— К западу от Иннс Галл. Острова Незнакомцев, — перевел он.

Конн закрепил буксирную веревку петлей вокруг уступа скалы. Он хотел, чтобы проклятая шлюпка уплыла. Но, помня, с какой храбростью она бросилась за ней, не мог оскорбить Люси, оставляя шлюпку непривязанной.

— Ирландия? — спросила Люси слабым голосом.

На мгновение он почувствовал сострадание, безжалостно подавив его в себе. Он уже сообщил ей, что не будет возвращать ее обратно. Разве имеет значение, что от дома ее отделяет полмира и океан?

— Шотландия.

Конн повернулся.

Она слегка запрокинула назад голову, чтобы охватить взглядом отвесный склон утеса, обнажив длинную, чистую линию горла. В некотором смысле она была удивительно хорошенькой.

— Это объясняет наличие замка.

Даже продрогшая и напуганная, она проявляла мужество. Конн улыбнулся, собственные страхи начали таять на глазах. Возможно, чувство юмора Люси поможет ей справиться с новыми обстоятельствами.

Но когда его взгляд опустился ниже, Конн беспокойно нахмурился, улыбка сошла с его лица. Ниже промокших манжет ее ноги были холодными, синеватого оттенка водянистого молока.

— Нам надо скорее попасть внутрь.

Она окинула утес скептическим взглядом.

— К башне есть проход, — объяснил Конн.

Его личный вход, когда он гулял вечером с собакой. Его спасение.

Она кивнула.

Кустарники в основании башни зашелестели. Показалась длинная тощая тень, высокая, как волк, и изящная, как олень. Узкая голова поднялась, он их заметил.

Она замерла.

— Что …

Серо-голубое пятно мелькнуло внизу склона, прокладывая себе дорогу в высокой траве.

— Мэдэдх, — предупредил Конн.

В последний момент большая собака бросилась на землю к его ногам, упала на спину и задрала лапы вверх. Совершенно никакого достоинства. Удивление — и что-то еще — сдавило Конну горло. Он медленно присел, чтобы почесать жилистое брюхо животного. Мэдэдх посмотрел на него взглядом чистого обожания прежде, чем перевернуться и понестись стрелой вниз по пляжу.