Морской почерк

Надо заметить, что один из них, каптри, имел тщательно скрываемую от окружающих постыдную привычку – подглядывать за соседом-майором. Наблюдение он вел через отверстия в переборке от вывалившихся заклепок. Каптри понимал всю постыдность этой привычки, но переломить себя не мог. Это действо доставляло какое-то чарующее наслаждение, давало даже некое, как ему казалось, чувство превосходства над соседом.

Жил-был, жил-был каптри, подсматривал, подсматривал и выявил закономерность: по ежедневному извещению по внутри-корабельной трансляции «Команде обедать» доктор доставал из сейфа (что особенно возмущало, даже заставляло завидовать и внутренне содрогаться) бутыль с прозрачной жидкостью, наливал полстакана вышеозначенной, убирал бутыль в сейф, употреблял содержимое во внутрь и отправлялся в кают-компанию на обед. Эти развращающие действия майора медицинской службы выводили соседа из состояния душевного равновесия. Душа его трепетала, морщилась от неутоленной жажды. Желание росло, мысли стремительно проносились в воспаленном мозгу. И что ты, читатель, думаешь? Хитроумный выход был найден! Эврика! В очередной раз, отследив действия майора по подготовке к проведению «глотательной операции», в момент закрывания доктором сейфа, каптри бросился к телефону. Четко представившись подошедшему в соседней каюте к аппарату доктору, доложил: «Товарищ майор! Говорит рассыльный командира матрос Козюлькин! Командир НЕМЕДЛЕННО вызывает вас к себе в каюту!

– Есть! – ответил майор и опрометью бросился по вызову. Каптри молниеносно заскочил в опустевшую докторскую каюту, без промедления опрокинул вовнутрь стакан и отправился в кают-компанию обедать.

Сложно описать состояние доктора, когда в ответ на доклад о прибытии он услышал от командира корабля нечто типа: „С чего это я должен тебя вызывать?! Ты же не девушка по вызову“. В расстроенных чувствах он вернулся в каюту завершить прерванный неожиданным звонком ритуал, но, увы, – стакан был пуст! Свалившиеся откуда ни возьмись неприятности, „вежливое послание“ кэпа, обидное, непонятное исчезновение отмеренного „шила“, резко усилили мозговую деятельность пострадавшего майора.

Смутно догадываясь о произошедших только что событиях, он составил в уме примерный план по выявлению злоумышленника. В случае успеха незамедлительно должно было последовать жестокое отмщение, дающее суровый урок на будущее коварному злоумышленнику.

Доктор вихрем ворвался в кают-компанию, на глазах у изумленных такой прытью обедавших офицеров подлетел к старпому и прерывающимся голосом доложил:

– Товарищ капитан второго ранга! На корабле ЧП! Кто-то выпил в моей каюте дихлорэтан, который я приготовил для перевязок и хотел отнести в амбулаторию!

Старпом от этого известия впал в ступор, в кают-компании повисла звенящая тишина… Майор подлетел к телефону и закричал в трубку:

– Дежурный по кораблю! Немедленно по всем линиям трансляции дайте команду: „Выпившему жидкость в каюте… немедленно прибыть в амбулаторию! Медицинской службе – БОЕВАЯ ТРЕВОГА!“

Злодей каптри, оценив в мгновение сложившуюся обстановку, с закушенной непроизвольно во рту ложкой, вылетел из кают-компании и мгновенно растворился в направлении амбулатории. Перелетев через комингс амбулатории, он заорал, переходя на визг:

– Скорее, спасите, делайте что-нибудь! Умираю!

Прибывший следом начальник медицинской службы вступил в руководство действиями подчиненных по “спасению» отравившегося дихлорэтаном.

В течение всего обеденного перерыва все десять матросов-медиков проводили мероприятия, положенные в случаях отравлений: вливали в каптри несметное количество воды с марганцовкой, выносили обрезы, полные жижи, исторгнутой из чрева злодея, ставили клизмы и убирали продукты, увидевшие после этого белый свет. Амбулатория, особенно палуба в ней, напоминали прачечную после стирки.

Наконец, аврал закончился: матросы завершают приборку, майор с серьезным видом заполняет какие-то бумаги. Каптри, совершенно обессиленный, не могущий пошевелиться, спрашивает у доктора: “Доктор, скажи мне правду – я буду жить?” Доктор, сняв очки и оторвавшись от бумаг, членораздельно произносит: “Жить? – возможно, но чужой спирт больше никогда пить не будешь!” Тело каптри содрогнулось от невольной конвульсии: “Так что, там был спирт?”!

– А ты и не почувствовал? – ехидно спросил доктор, – приходи завтра – будем лечить потерю вкусовых ощущений.

Диверсия