Морской скорпион

- Ну, как рыбалка? - спросила жена с некоторой насмешкой {188} в голосе, когда мужчины, приподняв нос лодки, ждали, когда вытечет из нее вся вода.

- Как видишь, - сказал Сергей, пожимая плечами. Ему была неприятна эта насмешка в голосе, как бы иронизирующая по поводу этих самых мужских развлечений.

После каждой разлуки - у нее было такое свойство - она немного отчуждалась от него, отвыкала. И сейчас она стояла возле лодки, нерешительно улыбаясь, словно ребенок, после летнего лагеря впервые встретившийся с родителями.

Вылив из лодки воду, начали втягивать ее во двор, и Володя стал рассказывать, как Сергея ударил морской скорпион, а Сергей изо всех сил держался, чтобы не показать, как ему больно. Но, видно, по лицу его это было заметно.

Жена летчика сказала, что она сейчас принесет тройчатку, и боль обязательно снимет, а хозяин сказал, что тут тройчатка не поможет, придется перетерпеть.

- Могу в "Скорую помощь" позвонить, - сказал геолог из Тбилиси, пусть сделают укол.

- Что вы, - поморщился Сергей, - ни в коем случае...

Этот геолог из Тбилиси по какому-то очень высокому блату добился телефонной установки для своей машины. Он все предлагал свои услуги, все хотел как-нибудь использовать свой телефон, но телефон тут никому не был нужен.

Сергей дошел, вернее, доковылял вместе с женой до дома, вошел в комнату, которую они занимали, и лег на топчан.

- Тебе и в самом деле очень больно? - спросила жена нерешительно, стоя возле Сергея.

Нога у него горела, и он почувствовал раздражение.

- Да, - сказал он.

Она присела рядом.

- Может, погладить тебя, - сказала она и нерешительно положила ему руку на грудь. Рука была прохладная.

- Не знаю, - сказал он, и в самом деле ничего не чувствуя от ее прикосновения, потому что пульсирующая боль огненной тяжестью дышала в ноге. Обычно он очень любил всякое проявление ее ласки.

В коридоре раздались шаги. Она быстро убрала руку. Он подумал: как будто не мужа гладит, а чужого человека.

- Можно? - И дверь открылась. Это была жена летчика. Сейчас она была в сарафане, кое-где облепившем ее тело. Успела окунуться в море, подумал он. На загорелых ногах ее виднелись струйки песка. Несмотря на боль, он {189} заметил, что она хороша и выражение заботы сделало ее еще привлекательней. В руке она держала две таблетки.

- Выпейте сразу обе, - сказала она, подходя к топчану и оглядывая комнату. - А где вода?

- А я не знаю, - сказала жена Сергея и развела своими длинными, слабыми руками.

- Я сейчас принесу, - сказала жена летчика, передавая ей таблетки.

Сергей подумал, что лучше бы воду принесла его жена. Он взглянул на жену, и она поняла его недовольство. Она пожала плечами.

- Я еще не знаю, где здесь что, - сказала она. И никогда не узнаешь со своим характером вечной пассажирки, подумал он с раздражением.

Жена летчика принесла стакан и графин с водой. Она налила воду в стакан, поставила графин на подоконник и подошла к нему. Он взял таблетки и запил их водой, вернул стакан жене летчика, поблагодарив ее кивком.

- Я думаю, должно помочь, - сказала она, - стакан я оставляю. - Она поставила его на подоконник и выразительно посмотрела на жену Сергея, как бы говоря: теперь-то, я надеюсь, ты сумеешь подать воды своему мужу.

Она вышла из комнаты.

- Я всегда теряюсь при виде таких хищниц, - сказала жена Сергея, глядя в окно.

Сергей проследил за ее взглядом и увидел, что жена летчика, уже сняв сарафан, прошла на пляж ко всей компании. Дом стоял на пригорке, и отсюда хорошо был виден пляж и было видно море, насколько позволяло окно.

- Почему хищница? - спросил Сергей, голосом показывая, что ему, тратящему сейчас все свои силы на одоление боли, приходится уделять внимание этим никчемным разговорам.

- Ну, это же видно, - пожала она плечами, все еще глядя в окно.

Солнце уже опускалось над морем, так что вся компания, хоть и сидела под зонтиком, была сейчас озарена его не очень жаркими золотящимися лучами. Все они сейчас выглядели сильными, здоровыми, красивыми, и Сергей подумал, что почему-то всегда с ним случается что-нибудь такое, что делает его беспомощным по сравнению с другими.

Белобрысый мальчик, еле волоча корзину с какими-то фруктами, подошел к компании, поставил корзину и, сложив на животе руки, что-то вежливо предложил. Сергей невольно прислушался, но слов не мог разобрать. {190}

Вдруг вся компания расхохоталась, и когда хохот смолк, Сергей услышал голос геолога из Тбилиси. Он иронически что-то заметил мальчику, после чего все снова захохотали. Мальчик несколько смущенно, но как бы продолжая утверждать свою линию, снова сложил руки на животе.

- Все у моря... а я тут должна сидеть, - вдруг сказала жена Сергея, и он, слегка сучивший болевшей ногой, медленно, украдкой остановил ее. Теперь, когда он остановил ногу, боль запульсировала с новой силой.

- А ты иди, - сказал Сергей, всеми силами стараясь придать голосу обычную интонацию, - мне уже лучше.

- Правда? - спросила она, стараясь вглядеться в него и понять, не обиделся ли он. Сергей ничего не дал ей понять.