Морской царь

Еще день понадобился, чтобы перевезти на правобережье двадцать тюргешских поединщиков с их боевыми конями и сорок тюргешей-зрителей, на чем особо настаивал Дарник, желая, чтобы было больше свидетелей и с противной стороны.

Весь Дарполь и Ставка пребывали в крайнем возбуждении. К удивлению князя охотников биться насмерть с тюргешами вызвалось предостаточно. Правда, кутигурских и лурских крепышей пришлось сразу отставить в сторонку, навыков биться в катафрактных доспехах у них не было никаких. Отобрали четырнадцать словен, четырех ромеев и двух хазар. Все поединщики помнили недавние слова Дарника о неуважении к ничтожным хвастунам, поэтому из кожи вон лезли, чтобы доказать свою отвагу и умение.

Увы, далеко не все из них имели должную подготовку, а те, кто имел, никогда в настоящем сражении, кроме ромеев, не участвовал. Однако князя беспокоили больше не люди, а кони. Испугавшись общей сшибки, они могли утащить всадников прочь. Тогда как тюргешские скакуны, по словам Калчу, были обучены кусать и лягать лошадей противника.

– Тут уж ничего не поделаешь, как будет, так будет, – рассудил сотский Радим, именно ему предстояло возглавить ватагу дарникцев. – Думаю, все так сразу смешается, что коням просто не будет куда убегать. Я сам не собираюсь долго сидеть в седле. Стоя на земле, гораздо удобнее подрубать конские ноги, хотя бы и булавой.

Новые сомнения возникли, когда увидели чужих поединщиков: коренастых, толсторуких, бесстрастных. Кони их были не столь высоки, сколь массивны и ширококостны. Вот кого зерном приходится откармливать, подумал князь. Конный доспех из нашитых на войлочную основу сдвоенных кожаных полос закрывал их от головы до колен. Сами всадники одеты были в войлочные халаты, под которыми видны были железные пластинчатые брони. Со стальных шлемов свисали войлочные бармы, застегивающие под подбородком. При среднем росте непропорционально длинный торс превращал их в седле в настоящих великанов. Легкие движения показывали, что им вполне привычно и удобно в своих доспехах, чего нельзя было сказать, глядя на катафрактов, неловко перемещавшихся в своем железе. Половина дарпольцев отдала предпочтение трофейным хемодским латам из белого металла, что, впрочем, не прибавило им быстроты. Словенские поединщики помимо локтевого щита еще надели на левую кисть кулачную скобу, на которую тюргешские проверяльщики не обратили внимания, наверно никогда не видели, как этой скобой раскалываются щиты и железные шлемы.

При последних приготовлениях Дарник обратился к катафрактам с напутствием:

– Когда поскачите на них, пусть четверо чуть отстанут. Быстро двадцать человек шестнадцать не опрокинут, зато четверо в запасе помогут там, где окажется слабина. Больше бейте по коленям, а их лошадям по головам и помните наше золотое правило «двое на одного».

Вместе с Радимом они назначили четверых для второй линии, а в центре первой линии выставили самых могучих бойцов, которые на короткое время могли выстоять каждый против двоих противников.

Четко выстроившийся строй тюргешей указывал на их отменную выучку. Надеяться оставалось лишь на упрямую словенскую стойкость в бою.

Удар молотом в било – и две ватаги всадников ринулись друг на друга. Исполняя княжеское распоряжение четверо катафрактов чуть поотстали. Сшибка трех дюжин конников, каждый из которых по весу вдвое превосходил обычного всадника, прозвучала как грохот упавшей в воду скалы. От удара грудь в грудь пятеро катафрактов вылетели из седла, еще трое рухнули вместе с конями. Тюргешские кони лишь кое-где присели, но устояли. Трое из тюргешей прорвались сквозь строй катафрактов, но были тут же смяты запасной катафрактной четверкой. Удары малыми достаточно легкими булавами следовали с неуловимой быстротой. Лошадей тоже не жалела ни та, ни другая сторона, с жалобным ржанием-криком великолепные кони взвивались на дыбы, шарахались в сторону и тяжело падали на землю. Вот уже замертво полегли пятнадцать катафрактов и только десять тюргешей, казалось, что победа чужаков неизбежна. Лишь шесть лошадей, сбросив всадников, выбрались из этой мясодробилки и были пойманы далеко от ристалища, все остальные вскоре лежали на земле мертвые и тяжелораненые. Несколько человек все же смогли выбраться из-под придавивших их коней и встали на ноги. И здесь чаши весов качнулись в обратную сторону – к пешим поединкам словене и ромеи были подготовлены лучше степняков. Вспомнили и «золотое правило» – раз за разом спешенные тюргеши получали неожиданные удары по спине или затылку совсем не от того, с кем рубились. Малый локтевой щит дарпольцев имел то преимущество, что им тоже можно было наносить удары, вернее, кулачной скобой, выглядывавшей из-за кромки щита, в отличие от круглых щитов тюргешей, которыми те лишь закрывались. А если еще добавить пинок сапогом, или подсечку ногой, или локтем в лицо!