Хотя Испания, еще не оправившаяся от той гражданской войны, а до того еще шести лет смуты, с тридцать первого года, а до того депрессии, а до того еще и разорительной Риффской войны, сейчас настолько бедна, что даже грабить ее – все равно что стричь кошку: хлопот много, шерсти мало. Если в самом начале этой Великой войны удалось неплохо нажиться на сомнительных сделках, пользуясь положением нейтрала, то за последний год собственного участия все ушло, как в бездну – и военные расходы, и плата за немецкие поставки. И чем эти поставки заменить, неизвестно, Испания даже продовольствием себя не обеспечивает, и если крестьяне еще как-то могут выжить натуральным хозяйством, то чем накормить города и рабочих на заводах? Промышленность и так развалена – еще в сороковом, по программе восстановления флота, было решено построить серию новейших суперэсминцев «Окендо», не уступающих британским «Трайблам» и французским «Могадорам», но даже заложен до сих пор не был ни один из двенадцати запланированных, нет ресурсов![106]
И, по секретному докладу министерства внутренних дел, по завершении этой войны пара миллионов человек окажутся без средств к существованию, дома для них не найдется ни работы, ни участка земли, чтобы прокормиться. И это при том, что на руках еще много оружия, а в горах остались и «красные» повстанческие зоны, где власть каудильо чисто номинальная – а из взрослых мужчин каждый одиннадцатый сидит за колючей проволокой по обвинению в антиправительственном мятеже! А ведь придется их выпускать – американцы, да и русские тоже, обязательно потребуют! – и значит, на свободу выйдет еще с миллион голодных, озлобленных, лишенных места в жизни, зато не забывших, как обращаться с винтовкой! О боже, ведь начнется такое, что та гражданская покажется эпохой процветания и милосердия! В завершение, Испанию просто разорвут – даже Салазар, вернувшийся в Лиссабон, разразился гневной речью, что виновные должны заплатить. Тут и французы могут в стороне не остаться, и сепаратизм басков и каталонцев еще не додавлен – в конце концов, зачем победителям, американцам и русским, единая Испания, не проще ли иметь дело с кучей малых государств? Ненавидящих друг друга, воюющих между собой – если это не будет задевать интересов англосаксов, отчего и нет?Для широкой публики, а для американцев особенно, это был всего лишь визит в Мадрид делегации от Святого Престола. И лишь немногие знали, что один из посланцев не имел никакого отношения к церкви. Зато он предъявил свои «верительные грамоты» с подписью «И. Ст.». Каудильо уже доложили, что «сеньор Кертнер» был замечен в Испании еще в той войне, семь лет назад, затем арестован итальянцами как шпион неопределенной принадлежности, освобожден по требованию Трех держав, и по некоторым сведениям, играл самую активную роль в Красных бригадах. С таким «мандатом» не пошлют наемную пешку – только кадрового офицера в достаточно высоком чине, может и не «чрезвычайный и полномочный посол в ранге министра», но посланник, с правом принятия решений. И хотя между СССР и Испанией пока не было дипломатических отношений, и даже не было заключено формальное перемирие – но в отличие от той войны, русские были рядом, и сильны, даже очень сильны, а Испания, наоборот, и ослаблена, и лишена союзников. А потому, если тогда в тридцать седьмом «сеньор Кертнер», узнай здесь о его подлинном лице, был бы немедленно арестован – сегодня же не проявить к нему должного почтения было даже не глупостью, а еще более худшим, а Франсиско Франко дураком не был. Так что посланника требовалось как минимум вежливо выслушать и в целости отправить обратно. А максимум – в зависимости от его предложений.
Кроме самого каудильо в кабинете присутствовали министр экономики, начальник Генштаба, отец Карлос, генеральный викарий ордена иезуитов Норберт де Буан. Еще оставшийся неназванным полковник – на правах личного друга каудильо. И русский посланец.
– Добрый день, сеньоры, – обратился к присутствующим Франко, – позвольте мне представить вам наших уважаемых гостей: сеньор генеральный викарий ордена иезуитов Норберт де Буан и сеньор… э… Конрад Кертнер, личный представитель маршала Сталина.
Названные гости, встав, коротко приветствовали собравшихся.
– Сеньор Кертнер прибыл к нам с предложениями от уважаемого маршала Сталина, – сообщил Франко. – Прошу вас.
– Сеньоры, позвольте мне сразу перейти к делу, – начал свою речь Кертнер, он же полковник РККА Маневич, – ради вашей прекрасной страны, с которой у меня связаны некоторые воспоминания по тридцать шестому году.
Дежурная любезность, подумал каудильо, как принято среди белых людей. Вежливо улыбаясь, произнося любезности, опустошить ваши карманы и заставить работать на себя. Обыватель может просить полицию защитить его от грабителей – государства же выясняют отношения просто по праву силы.