Морской волк. 1-я Трилогия (СИ)

— Решающим было то, что немцы считали себя сильнейшим игроком. Охотником, ну а всех прочих, дичью. Которая может доставить охотнику известные хлопоты — но, все равно попадет на вертел. Это в известной мере было оправдано, даже событиями прошлой зимы. Нам не удалось тогда уничтожить котел под Демянском. А наше наступление под Харьковом кончилось катастрофой. Теперь же, прорвавшись к Сталинграду, немцы считали себя стоящими в двух шагах от победы.

Отдельные неудачи воспринимались именно как таковые. Наш прорыв 26 октября? Так же как Тихвин, сорок первого. Естественная реакция, увеличить нажим на «ключевую точку». В германской армии принципу концентрации сил всегда уделялось огромное внимание. Быть максимально сильным там и тогда, где решается судьба сражения и войны — за счет ослабления на второстепенных участках, где противник не решится, не посмеет. Это объясняет тот факт, что немцы бросили в Сталинград дополнительные по сравнению с той реальностью силы. Причем не единовременно, это было бы для нас гораздо опаснее, во-первых, резкое изменение баланса, во-вторых, эти силы пришли бы издалека, с пассивного участка фронта, например Вторая Танковая армия из-под Орла. Вместо этого, к нашему счастью, Паулюс забирал «еще один батальон, еще один полк» из того, что было под рукой, в его непосредственном подчинении. Так в городе оказались Двадцать Вторая танковая дивизия, главный немецкий мобильный резерв в той истории, и несколько дивизий с ближайших флангов, передав свои участки румынам. Но, из-за ввода по частям, эффект от дополнительных немецких сил не был заметен.

Кстати, там было все же не полмиллиона. А чуть больше четырехсот тысяч. Определить точно, на момент окружения, сейчас не представляется возможным, но, думаю, что четыреста десять — четыреста двадцать, будет истинной оценкой.

Наше окружение, прошедшее почти как в той истории? Еще один сверх-Демянск, именно так и воспринятый поначалу самим Гитлером. Но, решающими деталями, «дьявол ведь в мелочах» оказались полученные нами от потомков сведения о немецких складах в ближайшем тылу Сталинградской группировки. Случайность, что в экипаже подлодки оказался сталинградец, увлекающийся военной историей. А у него нашлась информация, буквально по дивизиям и дням. Мы сумели этим воспользоваться — оставив Паулюса без половины запасов. Тут правда очень кстати оказался полк новейших Ту-2, боюсь что «пешки» с этим справиться не смогли бы.

Вторым ключевым моментом были сведения о прибытии шестой танковой дивизии, будущей сильнейшей фигурой немцев в сражении той истории. В результате Четвертому кавкорпусу была заранее поставлена задача не просто занять Котельниково, а играть на опережение именно против нее. Для чего товарищ Шапкин загодя получил усиление, которое мы сумели перебросить — две танковые бригады, «катюши», артиллерию. Разгром 6 тд был в известной степени удачей, но, даже задача-минимум, нанесение ей большого урона и удержание нами позиций на реке Аксай (которые немцам вряд ли удалось бы прорвать с ходу) однозначно исключали бы из игры их южный кулак и принуждали бить с севера, где их уже ждали.

Сильный оборонительный рубеж уже делал прорыв группировки Гота кране маловероятным. Можно предположить, что самый худший для нас вариант был бы много предпочтительнее случившегося в той истории. А вот потери немцев — больше. Также, зная о случившемся там, мы были готовы к «Малому Сатурну» — нанести удар на участке итальянцев.

И вот на это сильнейшим образом наложилась психология! Очень трудно быстро перестроиться с позиции «охотник» на позицию «дичь», от «мы в двух шагах от победы» до «как-нибудь спастись с меньшими потерями». Не был должным образом оценен разгром шестой танковой дивизии. А решение Гота наступать с силами, явно недостаточными для реально стоявшей перед ним задачи, было чистой авантюрой. Но, ведь именно авантюры так часто удавались в прошлом, против неповоротливого, неумелого противника! Конечная цель была — не спасти что можно, а «исправить положение». И положа руку на сердце скажу — против нас в сорок первом, это могло бы и пройти!

Наш правый фланг пришел в движение. До этого момента обстановка не отличалась от той истории кардинально. Изменения начались, когда мы заняли Тацинскую и Морозовск — а у немцев уже не было подвижных соединений, это парировать. И наши танковые и мехкорпуса не растратили людей, технику, боеприпасы и моторесурс в этих боях — а сохранили потенциал для дальнейшего броска.

Еще одним изменением были бригады тяжелых минометов, придаваемые подивизионно передовым отрядам. Если в той истории гарнизоны станций Лиски, Кантемировская, и других железнодорожных узлов, могли длительное время обороняться даже в нашем окружении, то здесь удавалось очень быстро подавить их сопротивление, все же сто шестьдесят и двести сорок, это не батареи 76мм ЗиС-3, бывших там основным нашим средством огневой поддержки. Итог — железная дорога на Ростов оказалась в наших руках в гораздо более короткий срок. И немцы не успели серьезно ее разрушить!