Райан вспомнил описание мира из тех романов. Эксперты сказали, что такая картина вполне возможна при применении сотен и тысяч бомб, подобных шанхайской. Мир вечной ночи, вечной зимы, радиоактивный пепел засыпает руины, жизнь сохранилась лишь в подземельях, где люди работают по шестнадцать часов, за паек и койку в казарме – чтобы продолжалась война. Война в небе, под водой – но не на земле, поскольку владение территорией не дает никаких преимуществ и лишь подставляет под атомные удары врага, зато если удается ворваться в пещеру противника, идет безжалостная бойня на полное истребление. Все ради того, чтобы когда враг стрелял последним снарядом, мы заряжали лишь предпоследний. Живущие уже забыли про мирные дни, солнце, зелень, светлые города на поверхности. И даже если противник повержен – вернее, его последний пещерный город угас, в отчаянных попытках заделать бреши в радиационной защите – выжившим остается отчаянная борьба за жизнь. Таким был мир, откуда пришел к нам «Полярный Ужас»? И если там русские воевали с той Америкой – понятна зоологическая ненависть к нам Лазарева и его команды!
«Как началась
– Возможно, там тоже видят эту опасность. И нашли выход, как они считают. Лишить людей личности, переформировать их мозг, превратить в существ, в муравьев, не могущих выйти за пределы программы. Передали эту технологию вам – наверное, там у них она появилась гораздо позже как решение проблемы обучаемости, когда надо быстро подготовить новых солдат, и проблемы потерь, когда личность смертельно раненного или искалеченного бойца можно «переписать» в новое тело, взятое у пленного, или даже у того из своих, кого признают «менее ценным». Вы не учли одного – останутся ли эти существа людьми? А человечество – человечеством.
Лишь молчание в ответ. Но не прерывание разговора. Сталин верен себе – выслушать и сделать по-своему. Ладно.
– А нужно ли это, мистер Сталин? Если есть возможность избежать пока еще не случившейся войны. Поверьте, что США в ней совершенно не заинтересованы. В отличие от безумцев вроде Гитлера, мы предпочитаем строить мировой порядок как сумму личных свобод, частных интересов, ограниченных общими правилами. Это ведь более устойчиво, чем ваша Идея – какая бы ни возвышенная изначально, но подверженная обесценению? Так вот, сейчас я предлагаю вам присоединиться к нашему предприятию. Мы вместе установим правила, которые станут обязательными для всего мира! И ради предотвращения ужаса следующей войны мы даже согласны на переговоры о всеобщем атомном разоружении. Пусть лишь малое число этого оружия останется в распоряжении ООН, чтобы карать новых гитлеров, если такие появятся. И я думаю, нетрудно согласовать технические детали – чтобы реальный доступ к этому оружию со стороны какого-то одного государства был недопустим?
«Это будет выгодно Америке, – подумал Райан, не произнося вслух, – русские отличные солдаты, они будут великолепной “пожарной командой” или “абордажной партией” нашего всемирного корабля, как говорил когда-то великий Фрэнки, но на капитанский мостик и даже в кают-компанию им ход будет закрыт. Однако же отчего “хороший полицейский”, охраняющий покой нашего городка, не может рассчитывать на долю уважения? Не всем же дано сидеть в Конгрессе! Британцы от зависти умрут – ведь это они когда-то ввели в обиход понятие “русский паровой каток”, однако в контексте – чтобы он катался по Европе, подчиняясь приказам из Лондона. Так же как и китаец Сунь Цзы считал, что использовать чужую силу куда достойнее, чем ее разбить и уничтожить».
– Мистер Райан, вы так любите читать фантастику? – произнес наконец Сталин.