Морской волк. 2-я Трилогия (СИ)

Пятьсот с лишним миль. Двое суток пути, считая скорость всего конвоя. Вечером 12 ноября подходим к дому. Еще засветло — думаю, немалых трудов стоило командованию Беломорской флотилии убрать с фарватера все иностранные суда, хотя наверное, нас уже увековечили на фотопленку, но лучше бы этих кадров было поменьше. Мы входим в акваторию завода, слева от нас остров Ягры, где еще не построили судоремонтный завод «Звездочка», а справа и впереди то самое место, где мы отдали швартовы, два месяца и одиннадцать дней назад. Когда были «проводы алых парусов», наших жен и подруг здесь — сколько раз после мы просматривали видео, которое успел снять Дима Мамаев! Тогда было самое начало осени, сейчас уже зима, но снега еще нет, лишь какая-то слякоть с серого низкого неба, и мокрый ветер с моря, ну это здесь всегда.

На берегу нас уже ждут. В военной форме, и штатские — персонал «базы строящихся кораблей» и «арсенала два», заводские и научники, кажется, различаю фигуру Курчатова, нашего бессменного «главпонауке» здесь, академики больше решают глобальные вопросы, и чаще в Москве чем у нас. И женщины, стоят отдельной группой — и у каждой в одежде есть что-то алое, шарф или платок, а впереди две фигурки в развевающихся алых «парусах», совсем как тогда, когда мы уходили! Аня давно еще спросила, а что носили женщины в вашем времени, ну не рассказывать же про мини и стиль унисекс, вот и вспомнилась «летучая мышь», накидка или пальто, как это по моде называется — в такой Ирочка часто бегала, моя первая любовь там, подражая Алле Пугачевой. Так ведь зима уже, холодно в этом, и на ветру — замерзнет же, простудится! Сейчас выскажу ей все — дайте только на берег попасть!

Швартовка. Все необходимые мероприятия, по приходу корабля в базу. Наконец схожу по трапу, и Аня спешит мне навстречу. И все слова куда-то пропадают — как передать восторженный взгляд любимой женщины, это даже великие поэты не могли, про авторов слезливых романов и таких же сериалов вообще молчу! Если на вас никто никогда так не смотрел, вы этого не поймете — лучшая награда, счастье и звездный час, то самое мгновение, которое хочется остановить! И думаешь, какие бедные люди, кому не повезло встретить Единственную, свою. Сейчас будет мне «Анна на шее»… но рядом каким-то образом оказываются Кириллов, и Курчатов, и другие, знакомые и ответственные лица, и все со срочными вопросами, которые надо решать, ну а Ане надлежит доложить «жандарму», что произошло за его отсутствие. И мы разбираемся со всем этим, не отходя друг от друга дальше чем на шаг.

На «Воронеже» остается лишь стояночная вахта. В 2012 году экипаж бы ждала послепоходная реабилитация и база отдыха — здесь же мы можем позволить себе не больше двух-трех дней. Хотя заводские все понимают, и стараются при стоянке в базе нас не загружать — но знаю, что Серега Сирый скорее умрет, чем позволит кому-то копаться в своем хозяйстве БЧ-5 без собственного присутствия. Нет здесь второго, «подменного» экипажа, и спецов, хорошо знакомых с нашей техникой — и потому нельзя, сдать и забыть. Но до утра время наше!

Аня держит меня под руку, не отпуская ни на миг. Идти недалеко — квартира на территории «бригады строящихся кораблей» так и осталась за нами. Отворачиваясь от ветра, Анечка прижимается к моему плечу, придерживая шляпу, и рассказывает местные новости — филиал ленинградской Корабелки наконец переехал в новое здание на Полярной. Завод расширился, башенный цех полностью реконструировали, и места уже не хватает — планы есть, что-то построить и на острове Ягры. А город начали уже и к западу от Торфяной строить. В парке аллеи проложили, от Первомайской к заводу. В цехах не только десантные катера, уже и тральщики заложили, ленинградский проект «253», чтобы сварочно-секционное производство освоить.

— Михаил Петрович, да вы не слушаете меня? А как вы немецкую подлодку захватывали, расскажете, или это секрет?

Она очень похожа сейчас на Тимиреву из того фильма, в исполнении Лизы Боярской, особенно в этой американской шляпке с широкими полями, затеняющими лицо, лишь вуали не хватает. И если она — Анна, то я выходит, Адмирал? Только в отличие от того, который из фильма, с «ъ» на конце, желаю помереть в преклонном возрасте, окруженный любящими внуками, в великом и вечно живом СССР.

— Михаил Петрович, когда вы ушли, я так боялась, что вы не вернетесь! А вдруг, провалитесь еще на куда-то, на сто лет назад? Узнавала постоянно, где вы и как — что в штабе флота, в оперативных сводках было. Вы только не исчезайте — я же тогда никого другого себе не найду!