Морской закон, рыбья правда(СИ)

Взятки Лин раздавал, в основном, для того, чтобы пробиться к тому или иному важному лицу. В остальном же он действовал тоньше: уговорами и разговорами. Зура и раньше знала, что Лин горазд трепать языком, но уже через несколько дней у нее сложилось впечатление, что он мог бы, если бы захотел, продавать морскому народу пресную воду… ну, может быть, всем, кроме его вождя — тот для этого туповат. Как объяснил Лин как-то Зуре, растирая виски после одной утомительной беседы, «дураков убалтывать сложнее всего. Ты, вроде бы, уже все аргументы нашел, все подобрал, он со всем согласился… а ночью пообщался с женой — и наутро все начинай сначала!»

Но тем не менее дело двигалось.

Зуре запомнился разговор с одним из высокопоставленных управляющих картеля «Борголода» — того самого, где подвизался и их гостеприимный Вартиан.

Разговор происходил в великолепном кабинете с видом на гавань Тервириена и башни магов на другом берегу реки. Сводчатый потолок кабинета терялся в полумраке, рождая слабое эхо. Обстановка же напоминала о том, что романтика морской торговли не менее жива, чем в прошлые два века: по стенам здесь висели скрещенные мечи и палицы, с потолка свисали модели кораблей.

Хозяин кабинета, Роз Тейкалин, был высоким, плечистым и громогласным человеком со шрамом на лице, без двух пальцев на левой руке и с деревянной ногой. Легко можно было представить, как он орудовал смертоносным железом, осевшим потом вдоль стен. Но еще перед встречей Лин предупредил Зуру, что за фасадом прямодушного рубаки, этакого бывшего пирата, прячется делец хитрый и опытный.

У Лина с ним был долгий разговор, в течении которого волшебник и показывал ему записи, и даже рисовал что-то на стоящей в углу грифельной доске. Зура прислушивалась краем уха, но больше следила, чтобы Тейкалин, доведенный до белого каления очковтирательствами Лина, не схватил один из смертоубийственных предметов и не прошелся бы магу по голове.

Наконец торговец-пират сказал.

— Магистр Лин, я не буду спорить с вами. Боевые действия, как они есть, действительно больше оттягивают у нас денег, чем приносят прибыли. Но надо же думать о конкурентах. «Борголода» никогда не чуралась честной битвы. Мы не можем сейчас отступиться: это только покажет нашу слабость.

— Вопрос в том, что достанется вам в результате этой битвы, — вкрадчиво произнес Лин. — Говорю вам, очень скоро тут вовсе не останется рыбы. Сейчас вы вкладываете средства в войну в расчете на то, что лет за пять этот регион окупит все потраченное. Но кого вы обогащаете на деле? Уж не «Троммалию» ли, которая продает оружие?

— Мы владеем и частью «Троммалии», как вы знаете. Наши интересы не пострадают в любом случае.

— Я также знаю о намечающемся браке, — улыбнулся Лин. — Одея Тралиен — чудесная девушка, но стоит ли она разделения компании?

— Как вы… — Тейкалин посмотрел на Лина с удивлением, и тут же хмыкнул. — Да, мог бы и не спрашивать это у человека, за один день поставившего на уши весь Тервириен. Я точно знаю, что эта сделка была защищена от магического зрения!

Лин пожал плечами.

— А вы также знаете, что прямое наблюдение через воду — еще не все. Можно о многом догадаться, если просто подумать и сделать выводы. Сейчас мои выводы говорят, что вы разоритесь, если война не будет остановлена. А вот если будет, причем тем способом, о котором я говорю, через квоты… Нужно ли упоминать, что если вы поспешите, добрый Тейкалин, большая часть квот достанется именно вам?

— Вы не можете этого обещать, — заметил Тейкалин довольно холодно.

Лин пожал плечами.

— А вы не хотите узнать, что еще я знаю о «Троммалии»? Или о картеле «Четыре Ветра»?

Тут Тейкалин рассмеялся настоящим утробным, пиратским смехом.

— Вы умеете вести переговоры, магистр, — он подошел к двери, приоткрыл ее и крикнул в щель. — Эй вы, бездельники, принесите вина! — вновь обернулся к Лину. — Ну что, теперь начнется настоящий разговор.

Позже Лин объяснил Зуре, что Одея Тралиен, довольно-таки вздорная старая дева, приходилась дочерью владельцу «Троммалии», и что ее брак с племянником одного из партнеров, стоящим во главе «Борголоды», оговаривался и откладывался уже лет десять. Роз Тейкалин, как легко было догадаться, принадлежал к противникам будущего свекра.

Разговор с выздоравливающим адмиралом Калисом оказался далеко не таким колоритным. Признаться, Зуре хотелось увидеть настоящего адмирала: звук этого титула волновал ее военную косточку. К тому же, сражаясь отчасти под его началом, она решила, что командир он дельный и морскую битву вести умеет.

Однако в жизни адмирал оказался невзрачным человеком еще ниже Лина ростом, с желтоватым лицом и негромким голосом. Он принял их в самом обыкновенном кабинете, заваленном бумагами — ни дать ни взять каморка обычного клерка, только побольше.

Отравление — или болезнь — сильно повлияли на Калиса. У него даже подрагивали руки. Но выслушал он Лина с непроницаемым лицом, а потом сказал:

— То, о чем вы говорите, я не могу формально поддержать. Это будет граничить с нарушением приказа моего главнокомандующего.