Морской закон, рыбья правда(СИ)

Лин и Тревон присели за столик у самого парапета — тот чудом освободился перед самым их приходом — и спросили вина.

— За очередное спасение моей драгоценной жизни, мой друг, — улыбнулся Лин, поднимая бокал.

— За то, чтобы ты улучшил свои манеры, тогда, глядишь, не придется спасать тебя так часто, — в тон ему ответил Тревон.

— Ты видишь, я работаю над этим, — Лин пожал плечами. — Трудно всего добиться в одночасье. Я не самый дипломатичный человек в Ронельге.

— Мягко говоря! Мне удивительно, как ты до сих пор удержался на своем посту, мастер.

— А ты еще поговори, уволю, — пригрозил Лин беззлобно, и Тревон только засмеялся.

К ним кокетливо приблизилась девушка с розой в волосах. Чересчур широкий вырез открытой кимары, надетой прямо на голое тело, чересчур тугой пояс, подчеркивающий бюст, и обилие побрякушек выдавали род занятий без малейшей двусмысленности.

— Желаете приятно провести вечер, господа?

Лин выпрямился и скривил губы, видимо, чтобы произнести нечто довольно резкое, но Тревон его опередил.

— Извини, красавица, здесь тебе ловить нечего, — сказал он, возвращая ей отработанно очаровательную улыбку. — Этот человек — стихийный маг, а я сейчас на службе.

Девица смерила Лина взглядом, фыркнула и удалилась бормоча: «Маг, тоже мне! Сказали бы сразу, что мужеложцы…»

Лин и Тревон переглянулись, одновременно усмехнувшись.

— Кстати, мастер, — продолжил Тревон, — мне давно очень любопытно… — он запнулся, явно подыскивая слова. — Прости, если любопытство неуместное или если я и в самом деле вторгаюсь в какой-то цеховой секрет. Я все хотел спросить…

— Не мужеложец ли я? — Лин приподнял бровь.

— Да нет, я бы узнал, если бы к тебе водили мальчиков, — дернул плечом Тревон. — Просто о магах ходит столько слухов… Стихийные маги не берут любовниц и очень редко женятся, а стихийные волшебницы, — он смущенно усмехнулся, — мягко говоря, наоборот. Ты, насколько я знаю, и вовсе блюдешь целомудрие. Либо я даром ем свой хлеб…

— Не даром, — качнул головой Лин. Вздохнул. — Не думаю, что это тайна. Трудно назвать секретом факт, который знает столько людей… Но мы не любим его афишировать.

Он посмотрел на закат, отпил еще глоток. Почему-то Зура ощутила вкус на языке так, как будто пила сама: пряное, прохладное, обманчиво легкое — молодое вино из тех, которые ударяют в голову незаметно и подло.

— Ты слышал, должно быть, что у стихийных магов и волшебниц очень редко бывают дети?

Тревон кивнул.

— Но иногда все-таки бывают. Обычно когда те очень молоды…

— Да. Можно стать родителем до церемонии посвящения. После этого море — или огонь, или земля, насколько я знаю, у других рас все точно так же — отбирает наше семя. Оно перестает передавать новую жизнь, но начинает передавать сведения о нас самих.

— То есть… — начал Тревон.

Лин кивнул.

— Если я возьму женщину в свою постель, наутро она будет знать мои секреты. Может быть, не все, может быть, не самые опасные, но даже если один-два… Мало кто из нас может похвастаться настолько чистой душой и незапятнанным прошлым, чтобы рисковать этим с кем угодно, — Лин улыбнулся краем рта.

— Хм… — Тревон как будто задумался. — А если не… ну, не доводить дело до конца? Много есть разных способов…

— Магия — это не грубая механика, — покачал Лин головой. — Достаточно достаточно долгого телесного контакта. Я слышал, до некоторой степени помогают защитные средства… но все равно риск остается. У волшебниц же все, как понимаешь, наоборот. Мужчина дают, женщины принимают. Опытная волшебница, разделив с мужчиной ложе, может узнать о нем все. Впрочем, об этом говорить тем более не принято.

Тревон, кажется, смутился и явно пытался подобрать какие-то слова. Потом подобрал наконец-то:

— Мастер, я не знаю, знаешь ли ты… То есть я не знаю, был ли ты хоть раз…

— Был, — перебил его Лин.

— Женщины тоже… выделяют жидкость. Как же с этим?

— Полагаю, они готовы рискнуть тем, что любовник узнает имя куклы, с которой они играли в детстве, или кличку их домашнего питомца, — Лин пожал плечами. — Не те объемы. Но я никогда не был настолько накоротке с какой-нибудь волшебницей, чтобы спросить. У них свои… все-таки секреты, я бы сказал.

— А разве тебя не женщина учила магии?

Лин выглядел шокированным.

— Вот именно! Не могу же я говорить на такие темы с учительницей!

Тревон засмеялся.

— А все-таки тебе бы довериться кому-нибудь, мастер, — сказал он. — Хорошая добросердечная женщина…

— Да, но она должна быть еще и равной мне, — прервал его Лин. — Довериться, как ты выражаешься, какой-нибудь честной простушке я не смогу. И потом, ты забываешь еще об одном.

— О чем же?

— Жизненный срок. Что если я полюблю ее? Не будет ли это жестоко по отношению и к ней, и ко мне, когда я разделю себя с морем?

— По-моему, ты усложняешь, мастер. Пока ведь ты еще человек, а не порождение моря, — Тревон проказливо прищурился. — Значит, и жить надо по-человечески. Ты с твоим влиянием можешь заполучить любую, только ткни пальцем.

— Возможно. Но для себя этого делать не буду.

То была расчетливо расставленная ловушка, и Тревон в нее попался: глаза у него предсказуемо вспыхнули.