Морской закон

Мустафа приземлился на палубу, но занять боевую стойку не смог. Кулак Виктора тут же врезался ему в область печени, заставив здоровяка согнуться от боли. Ливиец утробно икнул и стал медленно оседать, в это же мгновение навстречу ему рванулось колено морпеха. Едва рухнув на палубу, Мустафа тут же вскочил и, размазывая кровавые потеки по лицу, прошипел сквозь дыры выбитых зубов:

– Я убью тебя, сволочь, – подняв руки на уровне груди, бросился в атаку.

Виктор, недолго думая, ушел на нижний уровень и, присев, выбросил вперед правую ногу, целясь под коленную чашечку. Удар пришелся точно в цель. Мустафа покатился по палубе. «Большой шкаф громко падает», – неожиданно всплыло в сознании бывшего морпеха, после чего злость буквально ослепила Савченко.

Ничего не соображая, Виктор подхватил с мачты кусок каната от парусного вооружения и на манер удавки накинул на могучую шею ливийца, затягивая изо всех сил.

Мустафа попытался подняться на ноги, но все его усилия были тщетными. Упертое между лопаток колено не позволяло это сделать. Араб натужно захрипел и забился в судорогах, Виктор попытался сильнее натянуть концы каната, но внезапный мощный удар сбил его с ног. Чтобы не «поцеловать» зубами доски палубы, пришлось отпустить канат.

Перекувыркнувшись через плечо, Савченко вновь встал в боевую стойку.

– Вы что, совсем уже озверели от безделья? – свистящим шепотом произнес Али, стоящий в одних плавках над хрипящим Мустафой.

– Не я начал. Теперь уже ясно, что выживет только один из нас двоих, или этот маньяк или я. Но жертвенного барана вы из меня не сделаете, – в ответ угрожающе прорычал Виктор, до такой степени озверевший, что готов был драться и с Али, и со стоящим за его спиной Ясером.

– Остынь, парень, – неожиданно миролюбиво произнес Али и отдал Ясеру короткую команду на арабском. С трудом они подняли бесчувственное тело Мустафы и потащили в кубрик. Остаток ночи прошел спокойно…

Глядя на плещущийся в грязной воде солнечный диск, Виктор не мог отвязаться от одной-единственной мысли, гвоздем засевшей в его голове. «Сорвался, пошел вразнос. Побоище решил устроить и обязательно с летальным исходом. Прям как в смешной книжке «Всех убью, один останусь». Да нет, против Али и Ясера не устоял бы. Как пить дать, замокрушничали бы меня сарацины. А умереть за просто так – не велика честь. Как сказал кто-то из великих военачальников: «Честь в том, чтобы выполнить задание и остаться в живых». А какое у меня задание? Пока задание у тебя, младший сержант разведки морской пехоты, выжить и быть готовым в любую минуту к действию».

От тягостных размышлений Виктора отвлекло подкатившее желтое такси с оранжевым гребешком. Из салона выбрался Али, небрежно бросив несколько купюр водителю, легким шагом пошел по причалу.

– Привет, – поднявшись на капитанский мостик, вяло поздоровался ливиец.

– Привет, – в тон ему ответил Виктор, продолжая сидеть в штурманском кресле.

– Есть новости, – присаживаясь на край ограждения, сообщил Али, с нескрываемым интересом наблюдая за собеседником. Но, не увидев ожидаемой реакции, продолжил: – Приехали эксперты, чтобы разобраться с гибелью Махмуда Аббаса.

– Ну, все тогда ясно. Виноватым во всех грехах, конечно же, сделаете меня. Я же пришлый и неверный, как заявил ваш ублюдок Мустафа, – хмыкнул Виктор.

– Экспертам не нужен крайний, им нужна истина, чтобы выяснить, откуда пришла беда и в какую сторону следует нанести ответный удар. – Али сделал короткую паузу. – Я доложил старшему о твоем конфликте с Мустафой. Старший распорядился на время убрать тебя с яхты, поэтому временно поживешь в номере покойного Аббаса, тем более все оплачено до конца месяца.

– Спасибо великодушно, – усмехнулся Савченко, но в знак благодарности тем не менее приложил к груди ладонь.

– Я не достоин твоей благодарности, это всего лишь приказ старшего, – последовал ответ араба. Действительно, Назир Шах велел поселить Виктора в «Хилтоне», оттуда легче будет его контролировать. Если «случайно» попавший на яхту русский все же засланный, то он обязательно будет искать контакты со своими сообщниками. И как только это произойдет, люди Шаха обязательно это зафиксируют.

Али вынул из внутреннего кармана пиджака серебряный портсигар, откинул крышку и вытащил темно-коричневую сигару (из запасов покойного Махмуда Аббаса, догадался Виктор). Откусив крепкими зубами кончик, выплюнул его за борт, потом сунул сигару в рот и щелкнул зажигалкой.

– Слушай, Виктор, а как ты считаешь, арестованные русские имеют отношение к гибели полковника? – пыхнув сигарой, внезапно спросил Али.

– Это надо у них самих спросить, – ответил морпех.

– Неплохая идея, – хохотнул ливиец, хотя новизной эта мысль отнюдь не блистала. Несколько часов назад в разговоре с Назир Шахом они пришли к аналогичному решению…