Морской закон

– Вам-то чего переживать, ваши люди оказались вне зоны поражения. А вот на моих плотно насели. Только вот чего мне непонятно, почему их объявили «представителями Министерства обороны»?

– Это все, что мы успели сделать. Перевести стрелки на армейцев. С трудом уговорили министра иностранных дел не называть их чекистами, чтобы не усугублять ажиотаж. Все-таки военные люди могут уничтожать полевых командиров и по личной инициативе.

– Хрен редьки не слаще, – недовольно двинул плечами директор ФСБ. – Теперь, кроме арабов, журналистов, на нас и министр обороны будет иметь зуб.

– Ничего, последний в этом списке мужик правильный, на мелочах не циклится. Думаю, договоримся, в крайнем случае будем должны военным. Сейчас надо думать, как выдернуть ваших людей без особой шумихи.

– Есть на примете одна мыслишка, – опираясь на ствол карабина, задумчиво произнес контрразведчик. – Сейчас в Питере выступает сборная по тяжелой атлетике султаната Буктар. Попробуем их поддеть если не на терроризме и шпионаже, то хотя бы на примитивной контрабанде, а дальше посмотрим.

– Ну, дай-то бог, – кивнул начальник СВР и демонстративно посмотрел на часы. Разговор был окончен, операция «Флинт» сорвалась, даже не начавшись…

На стук дверь открыл Сервант, его лицо после одиночного ночного возлияния приобрело серовато-землистый цвет, но при виде молодой женщины мутные белки глаз блеснули, а согнутый, как у гориллы, позвоночник выпрямился.

– Доброе утро, надеюсь, у леди сегодня настроение получше вчерашнего? – осведомился гигант на своем чудовищном английском языке, делая легкий реверанс.

Воронцова выразительно посмотрела на помятую физиономию авторитета, будто решая про себя, стоит ли с ним начинать сейчас разговор или нет. Времени оставалось в обрез, поэтому следовало поторопиться.

Алена вошла в комнату и уселась в глубокое кожаное кресло.

Холл каюты люкс напоминал нечто среднее между пещерой людоеда и воровским притоном. На столе стояла почти пустая двухлитровая бутылка серебряного «Смирнова», мельхиоровое блюдо с обглоданным скелетом молочного поросенка, множество тарелок с остатками каких-то закусок, раскрошенные ломти хлеба. Судно чуть заметно качнулось, и из-под стола с пронзительным звоном выкатилось с полдюжины пустых бутылок пепси.

– Хорошо, что с горя хоть проституток не притащил сюда, – язвительно усмехнувшись, на чистом русском языке произнесла Воронцова.

– Что?! – Не успевший протрезветь после ночной пьянки авторитет заподозрил, что у него начались слуховые галлюцинации.

– Сядь, – закинув ногу на ногу, властно произнесла молодая женщина. – Сергей, у меня к тебе серьезный разговор.

– Сергей? – не заметив, что тоже перешел на русский, бывший мичман подошел нетвердой походкой к столу и выудил из пачки мятую сигарету.

– С бодуна курить я бы тебе не советовала. Лучше прими-ка контрастный душ, иногда помогает.

– Это лучше, – машинально согласился Сервант. Покачиваясь и недоуменно потряхивая головой, он послушно прошел в ванную. В течение четверти часа оттуда доносился шум льющейся воды, наконец все стихло и через минуту криминальный авторитет появился во всей своей красе.

Могучий торс прикрывал длинный банный халат, завязанный тугим узлом на плоском животе, коротко остриженные волосы блестели, вымытые дорогим шампунем с ополаскивателем, в глазах ни грамма мути. К большому удивлению Алены, Сервант вышел из ванны абсолютно трезвым. Ввалившись в кресло напротив Воронцовой, он надежно запахнул полы халата внизу живота, что красноречиво свидетельствовало о том, что на смену романтическим чувствам пришло чисто деловое отношение.

– Ну что же, поговорим по-взрослому, – наконец нарушил молчание авторитет, и помещение каюты заволокло густым ароматом ментола. Не иначе он использовал целый тюбик зубной пасты. – Я не верю, зая, что ты внештатная дочка Кашпировского или Чумака, поэтому первый мой вопрос будет такой: откуда ты узнала, что меня зовут Сергей, а не Рикардо Хосе Мария, мать его, Гонсалес? И не вздумай заявить, что сам во сне проговорился.

Последнее предложение прозвучало довольно угрожающе, особенно учитывая выражение лица мужчины. На что Алена ответила мягкой улыбкой и блеском больших карих глаз.

– Нет, во сне ты не проговорился, – молодая женщина отрицательно мотнула головой. – И даже твой ужасно безграмотный английский язык здесь ни при чем. Просто я знаю, что ты никакой не Рикардо Хосе Мария, мать его, Гонсалес, а самый что ни на есть обычный Севрюков Сергей Васильевич, в прошлом мичман спецназа Черноморского флота, в настоящее время криминальный авторитет Сервант. Кстати, который лично мне обязан жизнью.

– Что-о? – на могучей шее боевого пловца напряглись жилы, расширенные зрачки угрожающе засверкали. Упираясь руками в подлокотники кресла, Сервант попытался подняться.

– Несколько месяцев назад чеченский банкир Азим тебя заказал, даже киллеры поджидали у вашей штаб-квартиры «Фудзияма». Но ты их перехитрил, потому что я тебя предупредила.

– Мне мужик звонил, – угрюмо проворчал Сергей.