Мощь твоего меча

            - По другому, я бы не смог. – парень как-то обреченно опустил голову и потупил взор.

            “Что с ним? Может, он болен, чем-то чего я не знаю?” – в слух же девушка сказала, - Мы знакомы уже почти день, а до сих пор не знаем, даже как зовут друг друга. Я Сил. А ты?

            Парень хотел ответить, но как-то запнулся и с удивлением посмотрел на нее. И как будто, что-то вспоминая сказал, – Сил. – и тут же поправившись добавил, - Сильвестр, но когда-то давно меня звали просто Сил. Зови и ты.

            - Здорово! – девушка улыбнулась, - У нас одинаковые имена. Я Сильвия, но все меня зовут Сил. Я целительница. Точнее ученица… Если ты ранен, я могу вылечить.

            - Сильвия… Немного не эльфийское имя. Красивое… Я здоров. Даже не ранен.

            - Хорошо, что ран нет. А Сильвестр вообщем-то тоже не паладинское имя.

            Юноша дернулся всем телом, так, как будто его ударили со всей силы, безжалостно, наотмашь.

            - А я и не паладин. Я…

            - Не хочешь не говори. Правда. Мне не интересно. Кстати, а куда делся тот ужасный демон?

            - Обожрался… И ушел… - со вздохом сказал Сильвестр.

*  *  *

            Маленький отряд второй день скакал по пыльному торговому тракту. До пограничного города порт Рояль оставалось меньше дня пути.

            Мимо двигались бесконечным потоком беженцы. По одному, по двое, семьями, целыми деревнями. Испуганные женщины, молчаливые дети и хмурые лица мужчин вооруженных старыми мечами и копьями. У некоторых за плечами виднелись луки…

            Чем ближе герои приближались к пограничному городу, тем ощутимее становилось присутствие Тьмы. Она стала почти осязаемой. Казалось ее можно потрогать руками. Время от времени в ясном небе без грома били громадные молнии. Некоторые деревни, которые проходили друзья горели, от некоторых остались лишь обугленные трубы. Лошади испуганно ржали, когда очередной дом, без видимой причины, вспыхивал словно соломенный, ярким, беспощадным пламенем.

            Предстоящее угнетало, даже жизнерадостный дварв угрюмо отмалчивался. Он неутомимо бежал рядом с лошадью Рейнары, держась одной рукой за стремя, а во второй сжимая флягу с тиром.

            Он упорно отказывался садиться на лошадь, ругаясь на чем свет стоит. Он божился, что быстрее наестся камней, чем отдастся во власть этого тупого животного.

            Казалось дварв никогда не устанет, он бежал часами не останавливаясь и не прося передышки, лишь вечером когда отряд останавливался для ночлега, падал как убитый и мгновенно засыпал, толи от усталости, толи от выпитого тира, оглашая маленький лагерь храпом…