Мошенник (ЛП)

Я снова свистну. Когда собаки все еще не возвращаются, я чертыхаюсь себе под нос и иду в сторону леса, подпрыгивая, когда внезапно вспыхивает активированный движением прожектор, почти ослепляя меня. Я все еще вижу черные точки, когда иду между деревьями, мои ботинки хрустят по сухим листьям.

-Ребята, ” предупреждаю я. - Идемте.

Они не приходят.

—Клянусь Богом, - рычу я в темный лес, - если вы убьете еще одну белку, и мне придется потратить следующий час на то, чтобы отмыть ваши окровавленные лица, вы лишитесь права посещать озеро на целую неделю...

Я останавливаюсь как вкопанный и ахаю, когда вижу причину их исчезновения.

-Бо! Пенни! - Резко говорю я, чувствуя, как бледнеет мое лицо, когда я бросаюсь к собакам, которые обнюхивают мертвого кролика, лежащего на тропинке.

По какой-то причине они решили не есть это существо, и я подозреваю, что это из-за шороха, который мы слышим в кустах, - быстрого ухода третьего существа в лес. Скорее всего, виновник убийства кролика.

-Сюда, - командую я собакам.

Они настолько послушны, что прижимаются ко мне. Тем не менее, их уши навострены, шерсть встала дыбом, когда они настороженно осматривают наше окружение.

-Останься, - предупреждаю я, затем спешу к останкам кролика.

У меня сводит желудок, когда я получаю лучший обзор, потому что я обнаруживаю, что жертва не одна. В нескольких футах от взрослого кролика лежат тела двух детенышей. Должно быть, они родились совсем недавно — у них совершенно нет шерсти, глаза и уши плотно закрыты. Мой взгляд перемещается, и я замечаю еще двух мертвых младенцев, или котят, как их называют. Я никогда не понимал, почему кроличье потомство называют котятами. Папа однажды попытался объяснить мне это, но это было не столько хорошее объяснение, сколько “это просто так они называются”.

Бо и Пенни, должно быть, прервали то побоище, которое здесь происходило. Я подозреваю, что это была лиса. Лисы в этой местности питаются в основном дикими кроликами. Для этой особи было настоящим благом наткнуться на целое гнездо, вероятно, как раз в тот момент, когда самка возвращалась покормить своих новорожденных.

Моим глазам становится жарко. Человек. Она привела хищников прямо к своему порогу. По крайней мере, мои собаки спугнули мистера Фокса прежде, чем он успел попировать.

Боковым зрением я вижу, как Бо подкрадывается ближе, и поворачиваюсь с суровым приказом: “Останься”.

Он останавливается как вкопанный, но не выглядит довольным тем, что, по-видимому, именно я получаю пользу от его импровизированного полуночного перекуса.

Если бы не было так поздно, я бы, наверное, побежала обратно в дом, взяла резиновые перчатки и коробку и вернулась, чтобы забрать этих бедных милых мертвых кроликов. Похороните их должным образом. Мои отец и сестра и глазом не моргнули бы — за эти годы они участвовали во многих похоронах животных. Однако обычно это происходит потому, что я приношу домой раненую птицу, или кролика, или даже белку, за которыми нужно ухаживать, и в итоге они умирают. Единственным успешным спасением животных, которое я провел в своей жизни, была синяя птица, которую я вылечил. Я назвал ее Пудинг.

Но для этих кроликов надежды нет. Они все...

Писк.

Я замираю. Позади меня Пенни издает низкое рычание из глубины своего горла.

-ТССС, ” говорю я ей, затем оглядываюсь, пытаясь снова услышать звук. Это определенно был кролик.

В моем сердце раздувается шарик надежды. Выжил ли кто-нибудь из младенцев?

О Боже. Пожалуйста, пусть они выживут.

Пока мои собаки с несчастным видом наблюдают с того места, куда я их загнал, я обыскиваю окрестности, залезая в кусты и вглядываясь в корни деревьев, чтобы попытаться найти вольер. Наконец я нахожу его в почвопокровном покрове у подножия дерева.

Пульс учащается, я заглядываю внутрь и ахаю, когда вижу движение. Выжившие!

Нет. Только одно, осознаю я мгновение спустя. Из четырех безволосых маленьких телец, которые я нахожу в гнезде, только одно живое.

Он снова кричит, этот ужасный писклявый визг, от которого у меня болит сердце.

-Все в порядке, малышка, ” воркую я, осторожно поднимая ее. - Теперь ты в безопасности.

Хотя не совсем. Шансы на то, что этот ребенок выживет, равны нулю. При обычных обстоятельствах я бы даже не притронулся к нему. Я бы перенес гнездо в более безопасное место и надеялся, что его мать когда-нибудь вернется. Но мать мертва — я смотрю на ее окровавленное, изломанное тело. А это значит, что никто не вернется, чтобы накормить это беззащитное существо.

А это значит, что я должен это сделать.

“Все в порядке. Теперь ты у меня в руках.” Нежными пальцами я кладу крошечного кролика в карман, затем выпрямляюсь и возвращаюсь к собакам.

Бо практически впивается в меня взглядом, когда я жестом приглашаю их следовать за мной. Пенни с тоской оглядывается на заброшенный пир.

Хотя смерть любого существа, большого или маленького, заставляет все мое тело сжиматься от боли, я также помню о круговороте жизни. Извечный танец между хищником и добычей.

“Пусть они достанутся мистеру Фоксу”, - печально говорю я. “Он это заслужил”.