Мошенники

Эта комната как бы существует вне времени. Рутинные действия накладываются тут одно на другое и тем самым образуют классическую картину каждодневной полицейской работы. Картина одного дня почти ничем не отличается от другого. Изо дня в день — канцелярская рутина и рутина следственных действий. И только очень редко встречается дело, которое требует отклонения от классической схемы. Работа полиции более всего схожа с боем быков. Прежде всего тут наличествует арена, а на ней, естественно, бык. Постоянными действующими лицами являются также матадор, пикадоры, служители арены. Музыка здесь всегда играет традиционная, ритуальная. Она сопровождает все стадии корриды — грандиозного состязания, которое на деле никаким состязанием и не является. Ибо обычно умирает бык. Иногда, но очень редко, если бык проявил уж просто исключительную храбрость, его могут пощадить. Но, как правило, он умирает. Собственно, и спорта тут никакого нет, ибо исход боя предрешен задолго до того, как этот срежиссированный бой начался. Быку суждено погибнуть. Бывают, правда, и кое-какие сюрпризы в ходе этой освященной веками церемонии: то матадора подымут на рога, то бык вдруг перемахнет через ограду, однако сам процесс остается неизменным, являя собой как бы классический ритуал кровопролития.

Примерно так обстоит дело и с работой полиции. Комната дежурных — это место, где день и ночь совершается один и тот же рутинный ритуал. Время как бы не властно над действиями людей, находящихся здесь, оно не властно и над вершимой ими работой.

Все они заняты в классическом обряде кровопролития.

— Восемьдесят седьмой полицейский участок. Детектив Клинг слушает.

Берт Клинг, самый молодой из детективов участка, прижал плечом трубку к уху, нагнулся над пишущей машинкой и принялся подчищать что-то в тексте. Он неправильно напечатал слово “задержанный”.

— Кто? — сказал он в трубку. — А, конечно, Дейв, соедини ее со мной. — Затем он принялся ждать, пока Дейв Мэрчисон, сидящий внизу, в канцелярии у коммутатора, соединит его.

Стоявший возле автомата с газировкой Мейер налил себе еще один стаканчик и сказал, не обращаясь ни к кому в частности:

— Везет же, вечно ему девушки дозваниваются. Можно подумать, что если девчонкам в этом городе нечего делать, так они тут же снимают трубку и звонят Клингу, чтобы справиться о том, как идет сегодня борьба с преступностью, — он покачал головой.

Клинг махнул ему рукой, чтобы не приставал.

— Привет, милая, — сказал он в трубку.

— О, это звонит ОНА, — сказал Мейер со значением. Стив Карелла, закончив свой телефонный разговор, повесил трубку.

— Кто там у него? — спросил он.

— А кто бы еще мог быть, как ты думаешь? Знаменитейшая кинозвезда Ким Новак собственной персоной. Она звонит сюда каждый день. Звонит, чтобы посоветоваться, покупать ей акции “Коламбиа пикчерз” или пока воздержаться.

— Послушайте, ребята, почему бы вам не заткнуться хоть на минуту? — бросил в их сторону Клинг. А потом пояснил в трубку: — Просто обычная картина. Эти клоуны опять разыгрывают здесь цирк.

— А ты скажи им, чтобы они прекратили давать дурацкие советы, — сказала Клер Таунсенд на другом конце провода. — Ты объясни им, что у нас с тобой настоящая любовь.

— Они это и сами прекрасно знают, — сказал Клинг. — Послушай, так мы точно договариваемся на сегодняшний вечер?

— Да, как условились, только я немного опоздаю.

— А почему?

— Я должна буду зайти кое-куда после занятий.

— Это еще куда? — спросил Клинг.

— Мне нужно будет достать кое-какие материалы. И, пожалуйста, не будь таким подозрительным.

— А почему бы тебе не перестать быть такой примерной студенткой? — спросил Клинг. — Почему бы тебе наконец не выйти за меня замуж?

— Когда?

— Завтра же.

— Завтра я никак не могу. Завтра я очень занята. А кроме того, человечество крайне нуждается в работниках социальной службы.

— А ты бы плюнула на человечество. Мне нужна жена. Носки совсем продырявились.

— Вот приду сегодня вечером и сразу же займусь штопкой, — сказала Клер.

— Честно говоря, — шепотом проговорил Клинг, — у меня насчет тебя были несколько иные планы.

— Он уже перешел на шепот, — сообщил Мейер Карелле.

— Заткнись, — огрызнулся Клинг.

— Каждый раз, как только речь заходит о чем-нибудь интересном, он сразу же переходит на шепот, — сказал Мейер, и Карелла расхохотался.

— Нет, это становится просто невыносимым, — проговорил Клинг с тяжелым вздохом. — В общем так, Клер, значит, я встречаю тебя сегодня в половине седьмого.

— Нет, лучше все-таки в семь, — сказала она. — Да, кстати, я сегодня прибегну к небольшой маскировке. Чтобы эта зануда, твоя хозяйка, не смогла узнать меня, если она опять станет подглядывать за нами.

— Какая маскировка? О чем это ты?

— Сам увидишь.

— Нет, на самом деле. Что ты такое наденешь?

— Ну…, во-первых, на мне будет белая блузка, — сообщила Клер, — знаешь, такая открытая спереди, и небольшая нитка жемчуга. Потом — черная юбка в обтяжку, с широким черным поясом. Это тот, что с серебряной пряжкой….