Мошенница с Хвостом

— На счёт три… Раз, два! — я отвернулась. Хруст ломающихся или встающих на своё место костей не передать! Меня перекарёжило.

— Фух! — послышался вздох облегчения.

— Капитан, обратились бы Вы раньше, не возникло бы воспаления, а теперь руку надо оставить в покое на несколько дней.

— Но ты же знаешь, — Максимилиан поднял гневные глаза на Амаро.

— В таком случае если только Ваша удача будет держать лёд всю ночь, постоянно меняя его на травяную припарку, — доктор привык, что отбитым пиратам слышать про болезни было утомительно, поэтому всегда имел ряд альтернативных “быстрых” решений. Они не всегда срабатывали. Поэтому пираты по обыкновению возвращались и тогда уже, в поту от боли, слушались его как паиньки.

— Я согласна! — сказала я, подойдя к Максимилиану. Тот краем губ улыбнулся, но никак не прокомментировал мой ответ. Хотя читалось по этой хитрой морде, что ему есть, что сказать на мои “пионерские” готовности.

— Амаро, спасибо, свободен! Поторопи с ужином, пожалуйста.

— Хорошо. Лёд Вам скоро принесут.

И врачеватель без лишних слов и разговоров покинул нашу каюту.

Капитан встал. Я встала перед ним руки-в-боки.

— Свитер? — сказал он, смотря на меня.

— Ладно-ладно, — сказала я, натягивая на себя будто с батиного плеча огромный коричневый свитер с высоким горлом.

— Так-то лучше! — и он двинулся к дверям каюты.

Я подбежала к ним и встала грудью вперёд, загораживая путь.

— Что не так? — Максимилиан остановился.

— Эм… — я судорожно искала причину, по которой его можно было оставить в каюте на подольше, — А о чём Вы хотели со мной поговорить? Зачем мы направляемся в Мерт, в психбольницу для убийц?

Капитан выдохнул.

— Вас не смущает, что я буду без верха? — сказал он мне.

Я нахмурилась.

— Ни чуть! Присаживайтесь! — я указала пальчикам на два стула рядом с вазой, в которой стоял его букет.

Мужчина выдохнул и пошёл в указанном мной направлении.

Глава 68

— Может лучше тебе присесть? — он посмотрел на меня снизу-вверх, когда я приложила ему мешочек со льдом к плечу.

— Я на столе посижу, — сказала я и села, как я это часто делала в школе, закинув нога на ногу на парте.

Максимилиан посмотрел на мою коленку, что уткнулась ему чуть ли не в лицо, а после перевёл взгляд на пол. Ясно, у кого-то секси-токсикоз — я спрыгунла на стул и села прямо напротив, на расстоянии моей вытянутой руки, что держала лёд.

— За день до твоего появления на моём корабле… Кое-что произошло… — он посмотрел на меня грустными глазами, — Мы потерпели очередное поражение, и остановились в моём родном, если так можно сказать, Лайковом порту. Команда, не говоря ни слова, просто сошла на землю. Я понимал, что всё. Теперь и эти существа дошли до точки кипения. Ведь многие из тех последних, кого я набирал в команду были, мягко говоря, уже отпетыми мошенниками, которые работали исключительно за процент от грабежа. А так как улова не было от слова совсем уже третий по заплыву раз — то всё, считай больше я команды собрать не мог даже из убийц, так как мой личный, мой последний кредит доверия как Капитана был полностью исчерпан.

Я выдохнула.

— Ну явно не святые, согласись, — я кивнула, вспоминая сцену на нижней палубе, — В тот вечер я купил бутылку рома и шёл-шёл-шёл, куда глаза глядели… Дальше, вглубь на сушу. Где-то около одного, смутно знакомого мне поместья я наткнулся на трактир, — я сильнее прижала лёд к его руке, — Там был полный беспредел. Оры. Пьянки. Драка. Уродливые шлюхи. Все запрещённые вещества. Это был трактир-отстойник. Подобного морального днища я ещё нигде не видел… И в тот вечер я почувствовал, что я принадлежу этому месту. Что именно там, в тот момент я был свой. Я заказал новую бутылку рома, какой-то еды и сел в закуток. Я был настолько пьян и зол на себя, на то, что я никак не могу исправить ухудшающееся положение, что денег на финансирование больниц, школ, ремесленных мастерских фактически не остаётся… Мне было невероятно плохо. Представь, — он поднял взгляд на меня, — Ты стараешься, сражаешься, воюешь со всем миром, только чтобы поднять эту беспросветную нищету с колен, а тут из-за каких-то глупых неудач… Рушится всё. Подчистую. В общем я спустился на своё личное моральное дно. И я уснул прямо лицом на свинье, что мне подали.

— Но всё равно не понимаю, причём здесь психушка с убийцами, — я серьёзно посмотрела на него.

— Вот как раз на той самой свинье, когда я был в полудрёме, я услышал разговор двух очень странных пьяниц:

— Нел, вот скажи мне, почему мы так хреново живём? — шепеляво сказал беззубый, — Неужели правитель такой тупица, что не понимает, что происходит в его государстве? Зачем нас клеймят с самого рождения? Почему одним, кто плевать на образование хотел — оно дано, а другим, кто к нему рвётся, оно запрещено? Почему я должен у кого-то выкупать свою жизнь? Почему я кому-то обязан кроме своей семьи?

— Кассиус, — ответил человек в мехах, — Вот ты мой раб, а такой умный… Тебя надо на трибуну! Нет! — глаза Нела округлились, когда он поднял свиную ногу к своему грязному рту, — В школу! Философские вопросы читать!