Мошенницы

Наталья учила французский, параллельно болтая по скайпу со всеми французами планеты, в надежде выучить один из самых сложных языков мира, желательно в кратчайшие сроки, что превосходно у нее получалось. Наталья обещала каждому уроду в чате, что вскоре во Франции навестит именно его. Несомненно, мужчины не оставляли надежды, изучая часами язык с прекрасной аферисткой. Все, как всегда, происходило в их стиле. Все говно, а я – королева!

Не тратили они и в столице времени, провернув более пятнадцати делишек почти по той же схеме. В Москве они брали работу немного масштабнее. Вместо квартир заселяли целые хостелы. В то время, когда рабочие уходили на работу, завозили новые бригады на их места. Апартаменты также заселяли быстро, подделывая документы на собственность, которые показывали непосредственно арендатору квартиры. Обычно люди не обращали особого внимания на подлинность печати или штампа нотариуса. Хотя надо бы научить народ не попадать в подобные ситуации из-за собственного легкомыслия. Если посмотреть на все сегодня, а прошло примерно тринадцать лет с того времени, люди стали более осмотрительными, да и система охраны, камеры – прогресс, одним словом.

Так приблизился день разлуки. Стелла отправлялась в путь первой, так как её место было зарезервировано ранее. Нервы потихоньку сдавали, она стала раздражительной. Создавалось впечатление, что все, что она делает – полная несуразица, вернее – ошибка. Вдобавок ко всему, отношения с Никитой не давали ей покоя. Парень, с которым она провела последние месяцы, крепко запал ей в душу. Он был коренной москвич, вежливый, приятный, тихий и спокойный. Особо никуда не торопился, при этом все успевал. Нежно обнимал Стеллу, поглаживая и целуя её руки, и ей казалось, что вот оно, мое спокойное счастье. Высокий, нет, даже очень высокий, темноволосый, с карими глазами. Казалось, именно у счастья карие глаза. Страстным любовником его назвать было трудно, но он был «долгоиграющим» и нежным, от него мурашки неспешно убегали в пол и возвращались к макушке. Она мысленно именно таким его и назвала: «Любовь-мурашка».

Током, конечно, эмоции не пробивали, но из нынешнего контингента выбор довольно-таки неплохой.

Стелла не относилась к нему серьезно. Она любила подвижных личностей, спорт. Еще в школе часто участвовала в различных соревнованиях, в основном выигрывая их, выкладываясь во что бы то ни было на все сто. Встречалась с парнями сильными, со спортивным телосложением, твердым характером и словом. По её словам, ей нравились мужики настоящие, а не педики. Никита, конечно, больше смахивал на голубка, нежели на мужика. Хлюпенький, с тоненькими ручками. В сексе, скорее всего, Стелла могла закинуть его наверх быстрее, чем тот что-либо предпримет.

Попрощавшись перед отъездом со своим хорошим мальчиком Никиткой, стоявшим около подъезда с обиженным лицом самого несчастного, потерявшегося малыша, от вида которого у Стеллы проснулись материнские чувства. Она горько расплакалась: ведь в отличие от него, прекрасно знала, что это их последняя встреча…

Ната сидела дома разъяренная в ожидании Стеллки.

Злилась на подругу за то, что та оставляет её на произвол судьбы, отправляясь в страну гномов. Не могла найти этому объяснение. Многое поменялось в их отношениях за последнее время. Ната привыкла к своей «змее», даже, наверное, немного полюбила. Или обычный страх оставаться одной одолевал несчастную блондиночку. Стелла, войдя в дом, увидела обеспокоенное лицо соратницы и не удержалась от порыва слез. В ту минуту она пожалела, что приняла именно такое поспешное, необдуманное, базировавшееся на эмоциях и обидах, решение. Чертова работа нотариусом и совместный, рабочий, так сказать, быт, сожрал их обоих, не оставив скорлупы. Скандалы и прочие проблемы подтолкнули к шагу, сделанному три месяца назад.

– Но сегодня! Сегодня все иначе! По-другому! Я сама виновата! Чертов характер! Не смогла уступить ей! Думала, что так лучше! Она выводила, доставала меня своими выходками! Но почему это теперь не важно? Все изменилось на глазах! За короткое время! Я хочу в эту чертову Женеву! Хрен с ними, с танцами! Научусь! Но, увы, ничего не изменить…

– Я приеду! Вот увидишь!

– Я жду тебя! Уже жду! Ты еще даже не уехала, змеище! А я уже жду! – через слезы выкрикивала девушка.

Они вышли на улицу, такси мирно ожидало своих пассажиров. Ната захлопнула за Стеллкой дверь машины, разрядив обстановку, показав через стекло позу обезьянки, тычущей в себя мизинец. Эта поза означала «Заниматься сексом с японцами». Стелла расхохоталась таким хриплым, вырывающимся из души через слезы хохотом, что этот момент запомнили обе девушки навсегда…