Мошка в зенице господней

Тут и должны были проявиться способности Посредника. Существо должно было быть разумным. А, может, нет? Может, они послали сначала животное? Нет, наверняка, нет. Они не могут быть настолько чужими: у любой культуры это должно быть смертельным оскорблением.

Шлюз открылся. Она шагнула вовнутрь, и цикл начался. Пришелец ждал в коридоре, заполняя его как пробка горлышко бутылки. Посредник принялась сдирать с себя защитную оболочку и вскоре осталась обнаженной. Чужак легко мог вообразить, что она является Воином, и нужно было убедить его, что она безоружна.

Затем она отправилась к жилым надувным секциям. Большое неуклюжее существо двинулось следом. Оно было плохо приспособлено к свободному падению и то и дело останавливалось заглянуть через оконные панели в секции корабля и изучало механизмы, которые Коричневые установили в коридорах… Разве стало бы разумное существо поступать так?

Посредник, конечно, могла взять существо на буксир, но оно могло принять это за атаку. Этого следовало избегать любой ценой.

В данный момент она должна обращаться с ним, как с Мастером.

В переполненной камере в три яруса громоздились двадцать шесть изогнутых коек, очень похожих на ту, которая получилась из койки Кроуфорда. И все же они были не совсем идентичны. Мошкит двигался перед ним, грациозный, как дельфин. Его шкура была украшена узором из изогнутых коричневых и белых полос с четырьмя пятнами ярко-белого цвета в паху и под мышками. Уайтбриду это казалось прекрасным. Сейчас мошкит стоял, ожидая его. Нетерпеливо, подумал Уайтбрид.

Он не пытался думать о том, в какую совершенную ловушку попал. Коридор был не освещен и клаустрофобически узок. Уайтбрид заглянул в цепочку баков, соединенных насосами, – вероятно, охлаждающую систему для водородного горючего. Это могло быть связано с тем черным плавником снаружи.

Вдруг мошкита осветил яркий свет из отверстия, достаточно большого для Уайтбрида. За ним был приглушенный дневной свет, похожий на освещение во время грозы. Следом за мошкитом Уайтбрид вошел в один из тороидов, и его немедленно окружили чужаки.

Все они были одинаковыми, и казавшийся случайным узор из коричневых и белых полос повторялся на каждом из них. По крайней мере дюжина кривых улыбающихся лиц окружила его на некотором расстоянии. Они что-то щебетали друг другу быстрыми писклявыми голосами.

Потом вдруг щебетание стихло. Один из мошкитов приблизился к Уайтбриду и произнес несколько коротких фраз, которые могли быть на разных языках. Впрочем, Уайтбриду все они показались бессмысленными.

Он театрально пожал плечами и вытянул руки вперед.

Мошкит тут же повторил жест с невероятной точностью. Уайтбрид беспомощно вытянулся в свободном падении, согнув руки вокруг талии, и закудахтал подобно цыпленку.

Голос Блейна, прозвучавший в его ухе, был спокойным и металлическим:

– Ну, ладно, Уайтбрид, все уже хохочут. Вопрос в том…

– О, нет, сэр! Я снова на интеркоме?

– Вопрос в том, что подумают о ваших действиях мошкиты.

– Да, сэр. Я пытался изобразить третью руку, – Уайтбрид успокоился. – Сэр, пришло время раздеться и мне. Пожалуйста, уберите меня с экранов интеркомов…

Датчик на его подбородке, конечно, был желтым: медленно действующий яд. Но на этот раз он не собирался вдыхать его. Он глубоко вздохнул и снял шлем. Задержав дыхание, он вынул дыхательный аппарат для плавания под водой и сунул его мундштук между зубами. Затем сделал вдох: все работало отлично.

Не спеша, он начал раздеваться. Первым было мешковатое покрытие, содержащее электронику и прочие механизмы. Затем он убрал полосы материи, закрывавшие застежки-молнии, и расстегнул ткань собственно вакуумного костюма. Молнии тянулись вдоль каждой конечности и на груди, без них потребовались бы часы, чтобы надеть или снять костюм, который выглядел как чулок или колготки. Эластичная ткань повторяла все изгибы его мускулатуры, предохраняя его от воздействия вакуума. При его поддержке его собственная кожа чувствовала костюм, а потовые железы служили системой, регулирующей температуру.

Баки свободно кружились перед ним, пока он освобождался от костюма. Мошкиты медленно двигались, а один из них – коричневый, без полос, копия шахтера, находившегося на «Мак-Артуре» – подплыл, чтобы помочь.

Он использовал универсальную присоску своего рабочего снаряжения, приложив шлем к полупрозрачной стене. Неожиданно это не сработало. Коричневый мошкит тут же понял, в чем заключается трудность. Он (она, оно) извлек откуда-то какую-то трубку и приложил ее к шлему Уайтбрида. Теперь все прошло нормально. Джонатан повернул шлем камерой к себе и снял остальные части своего костюма.

Людям для удобства разговора нужно было бы сначала определить, где верх, а где низ, зато мошкиты были сейчас в самых разных позах. Они ждали и улыбались.

Уайтбрид извивался до тех пор, пока на нем не осталось ничего.

И мошкиты принялись изучать его.