Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

— Конечно, почему же нет? — Реннер перегнал свое кресло к капитану. — Такой корабль можно запустить даже одной пушкой, а затем, по мере того как он удаляется, добавлять новые. Это чертовски удобно! Если лазерная пушка вдруг выйдет из строя, она все равно здесь, в своей солнечной системе, где ее легко отремонтировать.

— Точно! Это… как оставить мотор дома и все равно двигаться! — не удержался Поттер.

— Тут есть, конечно, вопрос эффективности. Все зависит от того, насколько узкий получится луч, — добавил Реннер. — Жаль, его нельзя использовать и для торможения. Но вы мне вот что лучше скажите…

Гардемарины принялись рассказывать навигатору о переменах в излучении Мошки, а Род погрузился в свои мысли. Мошка его мало интересовала. Гораздо важнее было, как поведет себя пришелец теперь.

Когда до встречи с чужаком оставалось двадцать часов, Реннер подкатил в своем кресле к консоли Рода и попросил разрешения воспользоваться его экранами. Видимо, он просто не умел объясняться без компьютерной графики: один только голос для него — как для немого руки.

— Взгляните, капитан, — сказал он и вывел на экран схему расположения окрестных звезд. — Чужак идет отсюда. Те, кто его запустил, использовали лазерную пушку или батарею пушек — может быть, тысячи пушек, расположенных на астероидах, — в течение сорока пяти лет, чтобы корабль с солнечным парусом постоянно двигался по лучу с ускорением. И луч, и пришелец идут из системы Мошки.

— Но ведь должны были сохраниться какие-то записи, — ответил Род. — Здесь не могли не заметить, что Мошка испускает когерентное световое излучение.

Реннер пожал плечами.

— А насколько можно верить архивам Новой Шотландии?

— Сейчас узнаем. — Спустя всего несколько секунд они выяснили, что данные астрономических наблюдений с Новой Шотландии считаются недостаточно достоверными, и поэтому в библиотеке «Макартура» их нет. — Ну, хорошо. Допустим, вы правы.

— В том-то и дело, что я ошибался. Потому что развернуться в межзвездном пространстве может даже корабль с солнечным парусом. Вот что им следовало сделать…

От Мошки протянулась новая траектория, под небольшим углом к первой.

— В этом случае они также большую часть пути летят по инерции. Вот здесь… — Реннер указал точку далеко за пределами Новой Каледонии. — Здесь мы заряжаем корабль до десяти миллионов вольт, фоновое магнитное поле Галактики его разворачивает, и он подходит к Новой Каледонии с противоположной стороны. Луч отключен в течение ста пятидесяти лет. Теперь он снова включается, и зонд использует его для торможения.

— Вы уверены, что магнитное поле в данном случае сработает?

— Это же школьный курс физики! А межзвездные магнитные поля давно и довольно точно закартографированы.

— Почему же они не воспользовались этим методом?

— Хотел бы я знать! — расстроенно ответил Реннер. — Может быть, не додумались. Может, просто не доверяли тем, кто остался в системе Мошки. Мы слишком мало о них знаем, капитан.

— Об этом можно и не напоминать. Но к чему столько переживаний, Реннер? Если нам повезет, мы скоро спросим у них самих.

Медленно, словно нехотя, губы Реннера изогнулись в улыбке.

— Но это неспортивно!

— Идите-ка лучше отдохните.

Рода разбудил голос из системы оповещения:

— ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ СМЕНА УСКОРЕНИЯ! ПРИГОТОВИТЬСЯ К ПЕРЕХОДУ НА НОРМАЛЬНУЮ СИЛУ ТЯЖЕСТИ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ!

Блейн улыбнулся — нормальная сила тяжести! — но улыбка тут же сошла на нет. За один час они должны поравняться с пришельцем. Он включил экраны: на обоих — впереди корабля и позади — горели нестерпимо яркие солнца. «Макартур» оказался точно между ними. Калед теперь выглядел таким же большим, как земное Солнце ^с Венеры, но гораздо ярче, поскольку сама звезда горячее. Пришелец был меньше, но светился даже ярче Каледа: солнечный парус, как вогнутое зеркало, собирал свет и отбрасывал вперед.

Род с трудом дотянулся до интеркома.

— Синклер.

— Синклер слушает, капитан. — Старший механик лежал на гидравлической койке.

— Как Поле, Сэнди? Держит?

— Отлично держит, капитан. У нас стабильная температура.

— Спасибо.

Род остался доволен: Поле Лэнгстона исправно поглощало энергию, для чего оно, собственно, и предназначалось. Оно могло поглощать даже энергию взрывающегося газа и радиоактивных частиц — с эффективностью, пропорциональной кубу скорости приближающихся микрообъектов. Во время сражений Поле рассеивало, поглощало и сдерживало и адскую ярость термоядерных торпед, и концентрированную энергию лазерных лучей, но по мере нарастания энергетической нагрузки оно начинало светиться и из абсолютно черного становилось сначала красным, затем оранжевым, желтым, и так далее, переходя через все цвета спектра до фиолетового.