Москалёв. Новобранец космической пехоты

– Ах ты, сопляк! – заорал было толстяк, но командир полка прервал его.

– Я всё понял. Рядовой, вы можете идти.

Дядька замолчал и уставился на командира полка. Я отдал честь, развернулся и вышел из кабинета.

Закрыв за собой дверь, я облегчённо выдохнул. Не то, чтобы я считал проблему решённой. Просто уж очень неприятно было мне, новобранцу, стоять навытяжку сразу перед двумя полковниками и отбиваться от их наездов. Надо было успевать на обед, иначе я мог остаться голодным. Я сделал пару шагов по коридору и остановился. Беда наверняка ещё не миновала. Родня, очевидно, решила окончательно сжить меня со свету своей заботой, и с этим надо было что-то делать. А для этого не мешало бы знать, как ещё родимый дядька может испортить мне жизнь. В коридоре было пусто. Я вернулся к кабинету командира полка и приложил ухо к двери.

– Какого чёрта ты его отпустил?

Надо же. Дядька говорил с моим командиром на «ты». Выходит, они были знакомы. Час от часу не легче.

– А что прикажешь мне делать? – спросил в ответ командир полка. – Втягивать в это дело военную полицию? Твой на всю голову хренанутый племянник явно не желает служить под твоим началом. И если он действительно сообщит в полицию, то это может помешать моей карьере. И нужны мне проблемы из-за твоих семейных тёрок? Чего ты вообще к нему прицепился? Пускай служит здесь. Тебе-то какая разница?

– Да понимаешь, – голос моего дядьки стал грустным, – его чёртова бабка мне всю плешь проела. Боится за своего внука. Как бы с ним в армии чего не случилось. Мы поначалу вообще пытались его в армию не пустить, но он разве будет кого спрашивать! Вот мы всей семьёй и решили, что будет надёжнее, если он станет служить у меня в полку. Я там за ним пригляжу, ну и вообще. Бабушка не будет волноваться и жена наконец-то мне уже… Ну это уже не о том.

Вот оно как! Значит вся семья против меня. Нет. С этой семейной заботой надо кончать. Вот только как?

Командир полка, выслушав объяснения дядьки, спросил:

– То есть забрать своего пацана тебе надо обязательно?

– Естественно. Эти бабы с меня же не слезут.

– Тогда вот что. Мы сделаем так, что он сам к тебе попросится.

– Как это? – поинтересовался дядька.

– Ну, ты как первый раз замужем. Создам ему такие условия, что он к тебе в соплях прибежит.

– Ладно. Пускай похлебает тягот военной службы. Заодно вежливости научится. А то ишь ты, законник выискался.

– Вот и договорились. Как дойдёт до кондиции, я тебе позвоню. Приедешь, заберёшь.

– Добро, – согласился мой родственник. – Только ты это. Смотри не перестарайся. Ну, в смысле, чтобы не случилось чего. А то мне за него перед моими бабами ответ держать.

– Не бойся. У него командиры профессионалы. Всё будет сделано как надо.

Я услышал, как заскрипел стул, когда дядька начал вставать из-за стола. Беседа двух полковников подошла к концу, пора было делать ноги. Я, стараясь ступать как можно тише, прошёл по коридору до лестницы, ведущей вниз, спустился на первый этаж и вышел из здания штаба.

В столовой вышел облом. Когда я пришёл туда, обед уже закончился и дежурный капрал послал меня подальше. Пришлось идти в казарму голодным. До ужина предстояло ещё несколько часов занятий на плацу. Нет, чёртовы родственники своей заботой меня до могилы доведут.

В казарме я застал своих друзей, лежащими на койках и обсуждающими, что бы мог значить мой визит к командиру полка.

– Наверняка наказывать будут, – говорил Ероха. – К полковнику просто так не вызывают.

– Нет, – возражал Васян, переворачиваясь с бока на спину. – Наказать мог и Сидоров. Тут что-то непонятное.

– А может он такой серьёзный проступок совершил, что его под суд отдадут. А это только командир полка может сделать. Вот его и того…

– Да не совершал он ничего.

– Может, совершил, а нам не сказал, – не унимался Ероха. – Да вот и он сам. Сейчас спросим.

Я стоял, облокотившись о стену, и слушал рассуждения друзей. Интересно было наблюдать, как рождаются сплетни. Тем более обо мне.

– Нет, друзья мои, под суд меня не отдадут, – проговорил я, укладываясь на свою койку. – А жаль.

– Это ещё почему? – живо заинтересовался Ероха.

– Потому, что иногда забота родственников, думающих, что лучше тебя знают, что для тебя лучше, хуже любого суда, – ответил я.

– Да не темни ты, – Васян заёрзал на койке от нетерпения. – Рассказывай всё толком.

Я и рассказал всё. А чего темнить с друзьями? И про бабку, и про дядьку, и про то, как отправил служить в стройбат вместо себя того детину, и про то, зачем меня вызывал командир полка, и про то, что жизнь мне теперь будут портить каким-то особо изощрённым способом. Васян с Ерохой только хлопали глазами да открывали от удивления рты, время от времени посмеиваясь над моим рассказом.

– Да, – задумчиво произнёс Ероха, когда я закончил, – влип ты серьёзно.

– Ясно, что серьёзно, – поддержал его Васян. – Что будешь делать?

– А что делать? – ответил я. – Терпеть. Торчать в учебке осталось два месяца. А там распределят куда-нибудь.