Москалёв. Новобранец космической пехоты

— Стой! Нале-во! Ррррр-на средину!

Мы остановились, повернулись куда приказано и уставились на приехавших. Сержант между тем приложил руку к виску и строевым шагом направился к офицерам, которые пялились на нас, будто не понимали, кто мы и что делаем в поле на такой жаре. Подойдя к офицерам, Сидоров громко обратился к одному из них:

— Господин лейтенант! Шестая рота следует в пэпэдэ согласно графика! Старшина роты сержант Сидоров!

Так я познакомился с командиром роты и его заместителем, а заодно узнал, что служу, оказывается, в шестой роте. Оба офицера отдали честь Сидорову и, неторопясь, пошли вдоль строя, оглядывая новобранцев. Время от времени они переглядывались и кивали головами. Сидоров следовал за ними.

— Ну, хорошо, — наконец протянул тот, к которому обращался наш сержант. — Пошли дальше.

Сидоров отдал честь:

— Есть! — и повернулся к новобранцам. — Напра-во! Шагом марш! Стой! Движение начинать одновременно!

Ну, елки моталки!

Спустя час мы подошли к водокачке. От огромной бочки с водой тянулась горизонтальная труба, из которой каждые полметра торчали краны. Под трубой вместо земли была жидкая грязь. Значит, догадался я, каждая рота, идущая этой дорогой, останавливается тут на водопой. Новобранцы, и я в том числе, замерли в предвкушении возможности смыть с себя пот и пыль и, наконец, напиться. Сидоров снял с плеч свой рюкзак, достал из него стальную фляжку и поднял над головой.

— Это, для тех, кто не знает, фляжка. Предназначена для хранения носимого запаса воды. Всем умыться, напиться, набрать воды во фляги и повесить их на поясные ремни. Набранной водой вам предстоит пользоваться до завтрашнего вечера. Разойдись!

Раздевшись по пояс, я с удовольствием подставил спину под струю холодной воды. Это был кайф с большой буква «К».

Спустя двадцать минут нас снова построили и мы продолжили путь, правда недолго. Когда наша рота отошла пару километров от водокачки, нам приказали свернуть с дороги в поле. Ещё через несколько сот метров нас остановили и объявили, что это место ночёвки. Прямо под открытым небом. Этот турпоход нравился мне всё больше и больше. Новобранцы начали недоумённо переглядываться, а Сидоров тем временем снова снял свой рюкзак и достал из него пластиковую упаковку размером с кирпич.

— Это, — так, чтобы все слышали, произнёс он, — сухой паёк. Рацион питания, рассчитанный на сутки. Инструкция находится внутри. Садись!

Мы уселись на траву.

— К приёму пищи приступить!

В животе у меня бурчало последние два часа, поэтому я без промедления принялся было открывать упаковку с сухим пайком, но не тут-то было.

— Москалёв! Потёмкин! Ко мне! — это скомандовал капрал, командовавший нашим взводом.

Мы с Васяном переглянулись, отложили в сторону свои сухпайки, встали и подошли к капралу.

— Вот вам лопатка, — он снял с пояса пехотную лопатку и протянул её мне. — Отойдёте метров на сто вон туда, — он махнул рукой в сторону, — и выкопаете яму глубиной в метр и шириной в полметра. Чем быстрее закончите, тем быстрее поедите и ляжете спать.

— Зачем? — недоумённо спросил Васян.

— Не понял. Как ты сказал? — повысил голос капрал.

— Господин капрал, разрешите обратиться! — исправил свою ошибку мой новый друг.

— Ну. Чего тебе? — сразу подобрел капрал.

— А зачем эта яма?

— Хочу яму.

Несколько секунд Васян осмысливал ответ командира.

— А почему мы? — наконец спросил он.

— А потому, что вы сегодня накосячили. Болтали в строю. Всё. Шагом марш выполнять приказ.

Мы повернулись и пошли в ту сторону, куда махнул рукой капрал. Пока мы шли, я огляделся по сторонам. Метрах в трехстах впереди расположилась ещё одна рота. Её солдаты тоже жевали сухие пайки, сидя на траве.

К нашему удивлению, на месте мы увидели ещё двоих новобранцев. Каждый из них копал свою яму пехотной лопаткой, а над ними стоял капрал, командир первого взвода нашей роты. Надзирал. Он указал нам место справа от тех двоих и мы принялись копать. Работали молча, потому что острое чувство голода не располагало к разговорам. Да и стоящий над душой капрал тоже. Нам вдвоём работать было легче, чем двум другим новобранцам. Они копали каждый свою яму, а мы одну на двоих. Лопатка была одна и мы могли меняться, поэтому управились быстрее. Когда я и Васян вернулись к остальным, уже совсем стемнело.

Мы помыли руки водой из фляжек и принялись открывать сухие пайки. Внутри лежали три консервных банки с ключами на крышках и маленькими кнопочками сбоку. Одна побольше, две другие поменьше, три пакетика чая, сахар и ещё какая-то мелочь. На большой банке было написано «Обед». Имелась маленькая ложечка из твёрдого пластика. Я взял в руки консервную банку поменьше, с надписью «Ужин» и нажал кнопку. Банка начала нагреваться. Спустя минуту нагрев прекратился, я потянул за ключ и открыл её. Гречка с мясом. Классно! Вот только чай заварить негде. Придётся запивать водой из фляжки.

Быстро слопав содержимое банки, я почувствовал некие позывы, которые заставили меня обратиться к капралу, прохаживавшемуся между укладывающимися в спальники новобранцами.

— Господин капрал, разрешите обратиться.