Москау

Вчера на месте концлагеря Аушвиц, в генерал-губернаторстве Польша (к слову сказать, там всё давно уже расчистили и засеяли семенами цветов), из воздуха возникло слабое, но различимое изображение печей крематория. А на плацу засветились контуры рождественской ёлки. Казалось бы, что здесь такого? О, да ведь в 1940 году, перед Рождеством, вице-комендант концлагеря Карл Фрицш поставил на плацу дерево, а под еловыми ветвями грудой свалил трупы обмороженных узников – «новогодние подарки».

Проявился крематорий. Проявляются номера на руках. Что дальше?

Оберштурмфюрер Карасик прикончил флягу последним глотком, закуски ему не потребовалось. Он наконец-то успокоился. Ну, что ж… Они скрывали заражение годами, и довольно успешно. Однако теперь у людей появятся вопросы. «Неужели то, что пишут про рейх на форумах “лесных братьев” в Сёгунэ, – правда?» Войска империи жгли, насиловали и убивали миллионы славян, считая их «неполноценной расой»? Потом какой-нибудь умник извлечёт на свет самую первую версию «Майн Кампф» (ещё до редактуры) и задастся вопросом: значит, в Берлине определяли нас как рабочий скот?

А вот тогда уже и начнётся праздник.

Империя погрузится в смуту, «лесные братья» используют свой шанс. Лучше, чем во время Двадцатилетней Войны, – тогда их летнее наступление на крупные города было не без труда, но отбито. И вермахт, и эсэсовцы объединились, чтобы дать отпор… Сейчас же РейхСоюз развалится на мелкие осколки, как разбитый кувшин. И хотя Жан-Пьер презирал власть Триумвирата, он прекрасно понимал – заняв города, партизаны начнут массовые казни всех, кто служил в СС и гестапо… Они и не скрывали намерений.

Бежать? Да, есть куда. Но что делать потом? Подметать улицы в Токио, водить такси, как русские графы в Париже после революции, ночевать на охапке тряпья в подвале?

Карасик вытряхнул последнюю каплю из фляги.

Паша Локтев ведёт себя так, словно у них – вагон времени. А его в обрез. Если не остановить раздражитель, империя попросту начнёт таять, как снеговик весной. Под лучами солнца превратятся в лужу дивизии СС «Викинг» и «Мёртвая голова». Осядут на асфальт ноздреватой массой здания гестапо, Министерства народного просвещения и пропаганды, замок Вевельсбург – вместе с сотрудниками. Исчезнут города. РейхСоюз распадётся на частицы пепла, его остатки развеет горячий ветер… Партизаны пройдут сквозь стены-призраки, ведь некому станет сопротивляться «лесным братьям». И где тогда Паше тратить своё марло – посреди пустоши и видений?

Жан-Пьер раскрыл папку. На титульном листе стояла печать с чёрным орлом.

Двумя пальцами, словно карманник, он вытащил бумагу и проглядел на свет: так проверяют банкноту, на месте ли водяные знаки. О, надо же. Когда после убийства обер-коменданта фон Травинского провели анализ ДНК убитых шварцкопфов, никому и в голову не пришло изучить кровь Ольги Селиной более детально. Провели обыск у неё дома, взломали электронную почту, опросили соседей – подробный отчёт прилагается. Забыли одно. При устройстве на ЛЮБУЮ работу, по законам Москау, сотрудники обязаны сдать в спецхранилище образец ДНК. Он запросил оттуда мензурку с кровью. Перед встречей с Триумвиратом сделал расширенный анализ. На редкость тщательно изучил полинуклеотидные цепи её ДНК, и… да. Впрочем, почему он психует? Такого следовало ожидать после эксперимента под Новгородом, с пламенем и массовым психозом. Сейчас он ещё немножко отдохнёт и звякнет на эфунк Паше. Тот должен знать, с чем ему придётся столкнуться. И уяснить: возможно, его способности не пригодятся. Ольга Селина – не человек. Она вообще непонятно откуда.

Путеводитель № 1. «Культурные особенности городов РейхСоюза»