Москит. Я убью свое прошлое

Как и полгода назад, Илья выпрыгнул из кабины «бычка» за полкилометра до поворота, и, памятуя пережитое, к поселку двинул в обход. Выбирал самые заросшие участки дороги, отходил подальше с проезжих и натоптанных путей, заслышав голоса и звуки двигателей. Идти было легче и сложнее одновременно: заросли по краям огибавшей со стороны необитаемого поля и леса дороги легко скрывали его от чужих глаз, а с другой, лишних свидетелей тут было столько, что Илья через четверть часа пути передумал, и решил переждать до темноты, и тогда уж по знакомому адресу соваться. Жителей в поселке, по сравнению с зимой, прибавилось раз в пять, если не больше, а, соответственно, машин и собак. На прохожего внимания никто не обращал, но Илье казалось, что паранойя Колобка частично передалась ему, как вирус, в каждом прохожем или проезжем виделся соглядатай, особенно, если человек говорил по мобильнику. Посему решил он нервы себе оберечь, и, перепрыгнув придорожную канавку, оказался в лесополосе из тонких березок, выбрал местечко почище и посветлее и уселся на траву, готовясь коротать время до вечера.

И ждать бы ему, зверея от безделья и неизвестности, часов пять, а то и шесть, да погода пошла навстречу, небо в какие-то полчаса заволокло тучами, посыпался мелкий теплый, но противный и долгий дождик. И сразу стало темно и тоскливо, точно не июль на дворе, а конец сентября, когда последние теплые золотые деньки уходят навсегда именно так – с сыростью и мрачным завыванием ветра в голых ветках деревьев. Зато народ с дороги и ближайших к ней участков попрятался в дома, Илья вытащил из рюкзака ветровку, оделся и, накинув на голову капюшон, двинул к отцовскому дому. Шел, наученный зимними приключениями, задворками, места выбирал укромные, хоть, получив в союзники усилившийся дождь, мог и рискнуть, пробежать по улице и за несколько минут оказаться у нужного забора. Но предпочитал выжидать, перемещался короткими перебежками, прислушиваясь к окружающим звукам и осматриваясь после каждого рывка. Миновал один дом, второй, третий и оказался у гнуснопамятных деревянных развалин – ни за полгода, ни за последние двадцать лет ничего тут не изменилось. Помнившие лучшие времена забор и дом за ним потихоньку ветшали, а хозяйке было наплевать, не волновали ее развалины, махнула на них рукой и доживала свой век на обломках. Саму старую каргу, отцовскую соседку Илья, как и зимой, не видел, зато разглядел кое-что другое. У поворота на объездную дорогу, что проскочил минут десять назад, примостилась на обочине, примяв колесами бурьян, неприметная белая иномарка. Илья ухмыльнулся – точно день сурка, словно и не уезжала она отсюда с той зимней ночи, когда Хельма концерт устроила, и все псы поселковые ей вторили, за километр слышно было, или больше. Какой уж тут разговор, быть бы живу, удирать пришлось тогда со всех ног. Впрочем, нет, кое-что все же изменилось, он ошибся – здесь «нива» стояла, а иномарка парадный вход караулила, из нее тогда «комитетчики» вышли. Двое их было, а третий в бабкином доме отсиживался, еще всех собак перестрелять грозился, да ручонки коротки оказались, и сейчас эта машинка тут не зря пасется, с той стороны еще одна гостей поджидает.

– Никакой фантазии, – Илья примеривался к прыжку на забор, подпрыгнул пару раз и едва не скатился по мокрой траве в полную стоячей воды канаву. Передумал, решил пойти другим путем, благо забор держался на соплях, и отодвинуть пару штакетин труда не составило. Минута, две – и он на карачках вползает на чужую территорию, в ранних сырых сумерках и тумане пробирается между грядок с картошкой, на голову падают холодные тяжелые капли и колорадские жуки. Этой желто-полосатой тварью бабкин огород кишел, как кусок дохлятины опарышами, вредители чувствовали себя хорошо, весело плодились и размножались на заросших сорняками грядках, чему старуха препятствий не чинила. Покидала весной в землю семенную картошку и забыла о ней до осени, но рискует вместо урожая получить лишь начисто обглоданную ботву. Илья присел на корточки, огляделся – все спокойно, дождь усилился, понемногу переходит в ливень, тучи над головой и не собираются расходиться. Пока все просто отлично, остается надеяться, что дальше везение его не оставит, с отцом надо поговорить, и сегодня же, и немедленно уматывать тем же путем, что и пришел.