Москит (том I)

Но вот занимавшая стоячие столики публика к совсем уж сомнительной и маргинальной отнюдь не относилась: полумрак не помешал разглядеть форменные тужурки и фуражки железнодорожников, у нескольких выпивох поблёскивали бляхи извозчиков, а сутулые крепыши наверняка подрабатывали на вокзале носильщиками. Собирались тут не люмпены или маргиналы, а представители пролетариата, и я спокойно прошествовал к буфету. Опираться локтями на его подозрительно блестевшую стойку не рискнул, полез в карман за деньгами и попросил:

– Светлого!

Буфетчик наполнил кружку и предложил:

– По маленькой?

– Нет, благодарю.

Сидевший тут же завсегдатай рассмеялся:

– Пиво без водки – деньги на ветер!

Здесь к месту пришлась заготовка об ответственной должности личного водителя комиссара роты, а там между делом упомянул и о том, что нас лишь вчера откомандировали в расположение пограничников.

– Так ты оператор?! – округлил глаза буфетчик. – Во дела!

– Если бы! – вздохнул я. – Операторы у нас кандидат-лейтенанты – корнеты, то бишь. Я пробовался, да не вышло. Теперь баранку кручу.

– Тоже дело, – отметил буфетчик.

– А правда, что новые зенитки на десять вёрст вверх бьют? – поинтересовался завсегдатай. – Это ж страсть как высоко!

– Бьют! – уверенно подтвердил я. – Знаешь, какая резина на рогатках тугая? Подковами о-го-го как пуляют!

Подвыпивший мужик захлопал глазами.

– Резина?

– Ну да, рогатки высотой в человеческий рост аэропланы навылет только так прошивают!

– Тьфу на тебя! – оскорбился выпивоха, сграбастал кружку и ушёл.

Я подмигнул буфетчику.

– Вот же чудак-человек! Военную тайну ему вынь да положь! – А после с тяжёлым вздохом добавил: – Скоро и вправду из рогаток пулять начнём, снарядов нет, все запасы подчистую выгребли. Говорят, армейским зенитчикам нужнее. Что-то там на востоке затевается эдакое.

Пузатый дядька разговор не поддержал, только хмыкнул нечто маловразумительное, и я поколебался немного, но всё же попросил налить рюмку водки.

– Никакой личной жизни с этими узкоглазыми, чтоб они под землю провалились! – пожаловался, влив в себя стопку. – Гадят и гадят…

Вот так примерно следующие полчаса я и провёл. Выговорился, без лишней спешки затронув все предусмотренные Василием Архиповичем моменты, а потом допил пиво и наотрез отказался от второй кружки, расплатился и двинулся на выход. Поднялся по крутой лестнице во двор, где пустили по кругу бутылку водки уже изрядно набравшиеся извозчики, а парочка обнявшихся мужичков негромко тянула на два голоса: «Ой, мороз, мороз…», и зашагал по проходу меж домами на площадь с надеждой, что новых поручений от комиссара сегодня не последует и вот так сразу в расположение меня не погонят. Тут до офицерского общежития рукой подать, успею сбегать и вернуться в часть до отбоя.

В подворотню завернула парочка куривших до того напротив арки парней, я посторонился, те тоже перегораживать проход не стали, сместились к противоположной стене.

– Служивый, табачком не богат? – спросил шагавший первым паренёк в пиджаке нараспашку и свободного кроя брюках.

– Не курю, – машинально ответил я и едва успел качнуться в сторону, уклоняясь от молодецкого замаха второго прохожего, повыше и плечистей приятеля.

Кулак с медным кастетом пронёсся мимо, но я даже толком равновесие восстановить не успел, как первый из хулиганов вцепился в мои запястья. Был он жилистым и цепким будто клещ, зато не слишком-то упитанным; я дёрнул его на себя и боднул лбом в лицо, дальше поставил подножку и попробовал отпихнуть, но преуспел в этом лишь отчасти: коротышка оступился и повис на моей правой руке.

– Убивают! – пронзительно завизжала какая-то клуша от входа в арку, загомонили и во дворе, да только на скорое прибытие подмоги уповать не стоило. Оплошаю – изувечат.

Парень с расквашенным носом так и не отцепился, а его подельник снова врезал, на этот раз метя мне по уху. Я принял удар на вскинутое плечо, и едва сознание от боли не потерял, аж перед глазами всё посерело. Мелькнула мысль задействовать сверхспособности, но не рискнул отвлечься, двинул повисшего на мне хулигана коленом в челюсть, высвободился и отскочил, разрывая дистанцию.

Крепыш ударил с молодецким уханьем и промахнулся, слишком сильно провалился вперёд, за что и поплатился. Рывок на себя и подножка вышли у меня не слишком техничными, зато не оставили противнику шансов устоять на ногах. Он рухнул на землю, а я от души приложил сапогом его дружочка, встал в стойку и быстро попятился назад.

С улицы донёсся топот ног, и крепыш только подниматься с земли начал, как арку осветили лучи мощных фонарей и набежавшие жандармы повалили его обратно.

– Всем стоять! – заорал младший унтер, и я благоразумно развёл руки в стороны, демонстрируя пустые ладони.

Второго хулигана уложили рядом с первым, потом очередь дошла и до меня.

– В чём дело? – потребовал объяснений жандарм.

– Закурить попросили, – пояснил я, прикоснулся к отбитому плечу и зашипел от боли.

– В самоволке? – последовал новый вопрос.

– В увольнении.