Москит (том II)

Накатила неуверенность, и я замешкался, приняв у Георгия Ивановича авторучку, не стал вот так сразу бумаги подписывать. Задумался о том, стоит ли овчинка выделки. Попытался решить, так ли мне нужны сверхспособности, чтобы из-за их восстановления головой рисковать. Есть ведь, наверное, и обходные пути? А если и нет — я даже сейчас куда ближе к операторам, нежели к обычным людям. Точно смогу по пути закалки тела пойти, если на то пошло. Да уже по нему иду!

Только вот… Точил меня червячок сомнения, что всё так просто, как это представляет Георгий Иванович. И ещё покоя не давала его фраза «это всё в кровных интересах республики». Пусть за последний год я утратил превеликое множество иллюзий, но не мог поверить, что операцию подобного рода провернут исключительно ради устройства судьбы племянника главы ОНКОР.

Да — источник в Айле для него закрыт, но можно ведь в Танилию поездку организовать! Пусть в этом случае мощность получится на треть меньше по сравнению с источником-девять, зато не придётся линию фронта пересекать. Никакого риска! Никакого!

А раз так, дело не только в Герасиме и у этой операции имеется второе дно. И что тут думать тогда?

Я отбросил сомнения и принялся расписываться во всех нужных местах.

Приоритеты! Приоритеты и здравомыслие — дело было именно в них.

Я желал вернуть сверхспособности и хотел сослужить службу республике. Да и не дадут мне пойти на попятную вне зависимости от того, поставлю сейчас свои подписи на бумагах или нет. Сейчас я незаменим, сейчас без меня — никак.

— Я бы в любом случае не смог отказаться? — спросил я, когда Герасим подписал свой пакет документов и вслед за инструктором вышел на улицу.

Георгий Иванович усмехнулся в усы и ничего отвечать не стал, лишь покачал головой. А когда я переоделся в лётный комбинезон и поспешил на поле, он покидать аэродром не стал, постоял, посмотрел на планер, натянул кожаные перчатки, закурил.

— Они готовы? — спросил он у инструктора.

— Тот-то и раньше всё умел. — Дядька кивнул на Герасима. — А этого ещё натаскивать и натаскивать.

Городец вслед за инструктором посмотрел на меня, пыхнул дымом и фыркнул:

— Да не сложнее мотоцикла, поди!

— Ну это как сказать…

Как я и предполагал, на сей раз в полёт меня отправили на пару с Герасимом, и это обстоятельство доставило немало неприятных минут. Как сразу после отрыва от земли внутри засосало, так дальше и не отпускало уже. Ну а как иначе? Инструктор-то — оператор! Ему планер в воздухе удержать силой воли — раз плюнуть. А вот мы и грохнуться можем.

Но не грохнулись, и пусть при маневрировании на высоте я чувствовал себя не столь уверенно, как обычно, при отработке посадок не напортачил ни разу, всё сделал верно. А сесть и взлететь для нас — самое главное. От истребителей уйти никакие фигуры высшего пилотажа не помогут, наше дело — сесть и взлететь.

Доцент Звонарь выкроил время на общение со мной лишь единожды. Вызвал к себе в кабинет, наскоро просмотрел медицинские записи, поморщился, похмыкал. Потом сказал:

— Как ты и сам знаешь, первая подстройка на источник чрезвычайно важна. Совет тут может быть только один: не пытайся продержаться в резонансе дольше необходимого. Сможешь улучшить текущую длительность на пару секунд — хорошо, не сможешь — лучше досрочно из транса выйди, нежели тебя из него выбьет. Главное ощути связь с источником, ощути и закрепи.

— А как же база для дальнейшего развития? — усомнился я в совете собеседника.

Макар Демидович, осунувшийся и усталый, помассировал виски и качнул головой.

— Не имеет значения. Не в твоём случае. С учётом сопротивляемости организма и многочисленных девиаций больше секунды в месяц к продолжительности резонанса тебе прибавлять никак нельзя.

— А разве настройка на другой источник не выправила все отклонения?

— А разве выправила? — вопросом на вопрос ответил доцент. — Ты снова вошёл в первый резонанс вне источника, снова оперировал в нём сверхэнергией в противофазе, разве нет? Проходи настройка по всем правилам, ты либо вернулся бы к норме, либо сделался чистым негативом, но всё получилось так, как получилось. И это нельзя не принимать в расчёт. Повышение мощности осложнениями скорее всего не грозит, но резонанс — другое дело. Наращивать станешь секунду в месяц, не больше. И пока не достигнешь суперпозиции, ни в коем случае не входи в транс в зоне активного излучения Эпицентра. Это ясно?

— Нет, но я вас понял.

— Надеюсь, ещё пообщаемся на эту тему. Но мало ли как всё обернуться может? Мотай на ус!

— Учту, — пообещал я, решив, что увеличения продолжительности резонанса на секунду в месяц — это очень даже неплохо.

У счастливчиков с золотого румба темпы развития способностей ничуть не выше. И пусть мне с ними не сравняться, пусть за три года я доползу лишь до пика пятого витка, но и это много лучше моих прежних параметров. Мощность смогу поднять чуть ли не в три раза, а предел потенциала — в двенадцать с половиной! Плохо разве?

Вот тут и припомнилась поговорка: «не говори гоп, пока не перепрыгнешь».

Надо слетать и вернуться. Всё остальное потом. Всё остальное сейчас не важно.