Москит. Том II

Выскочивший из облака пыли нихонец каске предпочёл налобную повязку с красным кругом на белом фоне и вроде бы даже был не вооружён, но я сдёрнул с плеча автомат, вскинул его и… не успев потянуть пальцем спусковой крючок, кинул львиную долю внутреннего потенциала на создание зоны энергетической турбулентности. Невысокий паренёк с торчавшими из-под верхней губы крупными неровными зубами в один неуловимый момент набрал под сотню миллионов сверхджоулей, и гаркнул:

— Банзай!

Жахнуло! Обнуление потенциала странного оператора обернулось диким перепадом давления, в доме гулко ухнуло, вылетели не выбитые до того стёкла, плеснула из выходившего на задний двор окошка длинная струя крови. Меня зацепило лишь самым краешком воздействия, но и то будто тараном в грудь получил, разом потемнело в глазах.

Нихонцу тоже пришлось несладко, он оступился и упал на колени, упёрся руками в землю, вновь лишился всякого сходства с оператором, вновь опустел. Из лабаза пальнули, странный пехотинец дёрнулся и повалился ничком, но на смену ему пришли ещё двое с такими же налобными повязками, без оружия и касок. Я попытался крикнуть то ли «тревога!», то ли «огонь!», но в лёгких не осталось воздуха, потребовалось для начала вдохнуть. Пока пытался перебороть вызванный атакующим воздействием спазм, от нихонцев разошлись резкие уколы энергетических помех.

Один вскинул руки, и волна теплового излучения обернулась вспышкой пламени на втором этаже торговых рядов. Заголосили, завопили сгорающие заживо люди, повалил на улицу дым, а воздух вокруг оператора пошёл оранжевым маревом. Сначала вспыхнула его форма, затем начала гореть и сама плоть. Набухли на коже и разом лопнули ужасные волдыри, энергетический поток вышел из-под контроля, и нихонец в один миг обернулся живым факелом, принялся кататься по земле, оставляя всюду пятна огня.

Его бы добить — да не до того. Третий оператор вошёл в резонанс!

Ничем не примечательный за исключением своей налобной повязки пехотинец окутался ворохом электрических разрядов, молнии полетели сразу во все стороны, сбили с ног двух паливших по нему из ворот лабаза бойцов, унеслись в окна и двери торговых рядов, поразили кого-то и там, заставили взвыть и сразу же умолкнуть — то ли из-за скрутивших мышцы судорог, то ли уже навсегда.

Ко мне тоже протянулся ослепительный росчерк, но я к этому времени уже очухался и легко его заземлил. И всё бы ничего, только в отличие от предшественников третий оператор сразу после атаки сверхспособностей не утратил. Энергия продолжила вливаться в него, оторвала от земли и подсветила воздух сонмом электрических искр. А ещё — у нихонца засияли глаза.

Оператор утратил способность совершать осмысленные действия, но сверхсила прибывала и прибывала, превращала его в живую бомбу.

Я отнюдь не собирался выяснять на практике пределы вместимости человеческого организма, а потому упёр приклад автомата в плечо и открыл стрельбу. Сияние слепило глаза, да ещё метил в голову и потому раз за разом мазал, если б не магазин на два десятка патронов и невеликая дистанция в полсотни метров, то и не попал бы вовсе. А так — пусть отчасти даже и случайно, но точнехонько в серёдку красного круга пулю уложил, заставил нихонца пораскинуть мозгами.

Приходившиеся до того в торс попадания никакого действия на оператора не оказывали, а тут будто пузырь с водой проткнули — сверхсила так и расплескалась, наполнила воздух статическим напряжением, пробежалась по коже щекоткой болезненных разрядов.

Мне б до арки добежать, да через пролом в ограде залетела граната, вслед за ней ещё парочка и уже не ребристых, а с гладкими боками. Я ужом юркнул за приготовленные на распил брёвна, и те приняли осколки на себя, вот только два заряда оказались химическими, и по двору начало растекаться серое марево, под прикрытием которого к нам полезли нихонцы в противогазах. Из арки застучал пулемёт, огрызнулись огнём и бойцы, засевшие в лабазах, да я и сам перезарядил автомат, устроил его цевьё на бревне и принялся бить короткими очередями по едва различимым в серой дымке фигурам. Штурмовой отряд противника пытался огрызаться, но всё же был вынужден отступить, оставив у пролома в ограде нескольких убитых.

На площади разгорелась ожесточённая перестрелка, а пожар на втором этаже и не думал утихать, что до предела осложняло и без того непростое положение взвода, взятого противником в клещи. Тех крох сверхсилы, коими располагал, никак не могло хватить на борьбу с огнём, вот я и вошёл в резонанс. Легко вошёл, без всякого труда, но сразу будто до предела натянутая струна в груди задрожала — того и гляди лопнет.

Нет! Нет! Нет!

Так не пойдёт!

Удерживать под контролем потенциал и одновременно не позволять пойти в разнос входящему каналу я не стал даже и пытаться, начал использовать ровно столько сверхсилы, сколько и получал. Всё больше, больше и больше!

Пустил её на нейтрализацию тепловой энергии и охватившее второй этаж торговых рядов пламя стало понемногу утихать, но тут же до предела обострившееся восприятие уловило близкое присутствие вражеских операторов.