Московская магия. Темное Сердце

Сомнений не осталось. Я снова наткнулся на подарок затаившегося вихря. Помнится, поглощать чужую силу – это совершенно в его вкусе. Не буду врать, в тот момент я чувствовал себя превосходно. Бодрость ошеломляла. Чужая сила вливалась мутным потоком, в котором оставалось все меньше от инициации, и все больше от личности. Именно то, чего мне не хватало. Инстинктивно чувствовал, что через время муть устаканится и останусь только я. Я – больше, и я – сильней.

И вот тут мне стало страшно.

Не было сомнений, что выпив их досуха, я вскоре потеряю и семью, и работу, и прошлое с будущим. Не знаю, что останется от Сашки Стальнова, но вряд ли очень много. Следующим в этот поток свалюсь я. И переварюсь за милую душу вместе с остальными.

Я приготовился сражаться. Через силу выдавливать реку обратно, плюясь и захлебываясь, но самым трудным оказалось осознать и принять решение. Стоило только дернуться, и тело само перестало всасывать в себя чужие личности, чуть ли не с удовольствием возвращая украденное. Не все конечно, только основное и мне не принадлежащее. Вспышка инициации осталась внутри, теплым ручейком распространяясь по венам.

Не знаю, сколько это продолжалось, но в себя я пришел от рывков. Мои пальцы крепко обхватывали запястья девочки, и трое дюжих мужиков пытались отодрать меня от ребенка.

– Все! Отвалите все. Сейчас отпущу.

Разжать пальцы удалось только приложив значительные усилия. Стоило мне это сделать, как добровольцы тут же подхватили девочку и передали матери. Один из особо ретивых схватил меня за грудки и принялся было трясти, но тело среагировало мгновенно. От удара доходягу скрючило в три погибели, и он медленно завалился на траву. Удивительно ловкий удар, это притом что конечности с трудом повиновались. Во всяком случае до скамейки я еле доковылял. И хоть бы одна скотина помощь предложила. Кстати, насчет скотины. Далеко ходить не надо, вон, напротив священника вдесятером суетятся. Ряса в сторонке догорает, самого отпаивают наперебой. Что и требовалось доказать, в противостоянии с церковью народ за магами не пойдет. Имидж наше все! Не обращая внимания на неприязненные взгляды, я плюхнулся на траву рядом с чернорясым. Хотя, какой он теперь к бесам чернорясый, в семейных-то трусах и носках обгоревших. Голодранец!

– На себя бы посмотрел, – беззлобно огрызнулся святоша, протягивая бутылку с минералкой. – Всю паству распугал своей физиономией. Башка бритая, глаза черные – чистый демон.

Знал бы он, насколько точно подметил. Хотя, может и знает. Вон как поглядывает.

– Ты как вообще? – Осторожный, ни к чему не обязывающий вопрос.

– Все хорошо. Ты вовремя остановился.

Священник благодарно кивнул и судорожно закашлялся, разбрызгивая минералку. Напрасно я его по спине хлопнул, только навзничь опрокинул, не рассчитав силу. Ладно, потерпит. Он даже обгорел не так сильно, как мне сперва показалось. Разве что бутылку в левой держит руке, а так ничего. Будет жить. Свидетель, блин.

Странный он, и реакция странная. Ведет себя так, будто ничего не произошло. Хотя знает, что я их чуть не угробил. Может я бы и пожалел, что святоша выжил, но додумать эту мысль мне не дали. Тьфу, пропасть! Внезапно вскочивший на ноги погорелец мало того, что забрызгал меня водой, так еще и напугал до усрачки.

– Стойте! Девочку нельзя уводить!

Расталкивая толпу, он с протестующими криками бросился к мамаше. Сердобольные горожане уже вызвали скорую и на руках тащили потерпевшую к выходу из парка. Идиоты! А вдруг ей двигаться нельзя? Подниматься пришлось в несколько этапов. Суставы хрустели как у старика. Сперва встал на одно колено, и только потом, полностью разогнувшись, устремился в погоню за ковыляющим священником. Вот уж точно марафон инвалидов.

– Вы не понимаете! Это сорвавшаяся инициация, она же незакончена. Нужно ждать помощи!

Кто-то упомянул врачей, но святой отец только отмахнулся:

– Какая… – От ругательства он удержался в последний момент. И только прокашлявшись, смог продолжил: – Какая скорая? О чем вы? Чтоб она в больнице вспыхнула?

Вокруг боевого священника сомкнулась толпа, наново отсекая меня от спасенных. Пожав плечами, я достал мобильный телефон. Что делать дальше я понятия не имею, но кризис, судя по всему, миновал, а значит, у меня есть время посоветоваться с опытными товарищами. До Косты я не дозвонился, а Василек ответила почти сразу, вклинившись в мое 'здравствуй' фразой:

– Привет-привет. Волнуешься все-таки?

– В смысле?

– Да у тебя по голосу все понятно. Не переживай ты так, все с твоей сестренкой нормально. Дар средненький, под лечение заточенный. Никаких проблем не предвидится. Как раз ее домой везу.

– Это конечно замечательно, но я по другому поводу. Проблема у меня.

Я отчетливо выделил последнее слово, отчего настрой Василька тут же переменился.

– Что случилось?

– Девчонка в парке. Маленькая. Огневка. Короче, она чуть толпу народа не сожгла. Священник твердит 'сорванная инициация'.

– Я поняла. Не тараторь. Всплеск давно был? Что с ней? Адрес?