Московская Русь. От княжества до империи XV–XVII вв.

Освоение и крещение Сибири – самое крупное, самое глобальное достижение Русской цивилизации. Тем значительнее следует его считать, что оно последовало за трагическим сокращением территории православия в XIII—XV веках, после триумфальных завоеваний татар и турок-османов, падения Константинополя, разгрома восточнохристианских царств в Малой Азии и на Балканах.

Нельзя сказать, что продвижение русских в Сибири было совершенно мирным, но если сравнивать его с колонизацией Америки и Африки европейцами, то все же значительно более мирным. Ряд боевых эпизодов между русскими и сибирскими татарами – главным образом при хане Кучуме и его наследниках Кучумовичах, несколько боев с кыргызами и якутами да длительное вооруженное противостояние с юкагирами и чукчами – вот, собственно, и все по-настоящему крупные войны за Сибирь эпохи Московского царства.

Относительно бескровные успехи России в Сибири были в значительной степени обусловлены основополагающим принципом Русской цивилизации, согласно которому все население страны, кроме иноверцев, должно чувствовать себя частью мировой христианской общины, исповедовать чистую веру, чтить церковь и заповеди Христовы, со смирением подчиняться власти ради благого долга перед миропомазанным государем. Терпение, смирение, милосердие, трудолюбие и добротолюбие сочетаются с исповеднической твердостью. «Отечество» есть преданность этим идеалам[9], утвержденная в народе. В России все православные подданные царя – своего рода «ромеи», римляне Третьего Рима, как византийцы были «ромеями»—римлянами Второго Рима. И любой представитель коренного сибирского народа мог стать «ромеем», то есть полноценной частью общеимперского народа, просто крестившись.

Не идеализируя русскую власть в Сибири, стоит все же отметить: русский не имел обыкновения смотреть на татарина, якута, юкагира или чукчу как на представителя «низшего народа», потенциального раба, даже если тот не принимал крещения, оставаясь при своей вере. Чрезвычайно долгое соседство с воинственными печенегами, половцами, татарами приучило русского быть сильным, но избавило от высокомерия. И тем более крещеный выходец из «ясачных людей» никоим образом не мог становиться объектом подобного рода отношения, так как он получал равные с русским права.

Ромей ведь равен другому ромею…

При Петре I Тобольск становится столицей самой большой губернии во всей Российской империи. Земли, ему подчиненные, простирались до Камчатки, а когда русские мореплаватели достигли Аляски, то и тамошние поселения отданы были Тобольску под опеку.

С течением времени другие города обходят Тобольск, становясь новыми центрами Сибири: Иркутск, Омск, Томск… Иначе невозможно: Сибирь заселяется, осваивается, можно ли ею управлять из одного центра?! Да и переместились торговые пути, ушли в сторону от Тобольска. Много потерял Тобольск и от того, что железную дорогу провели мимо него. Но по сей день это величественный город. Каменный кремль напоминает о тех временах, когда именно через Тобольск воля государева из сердца России транслировалась на все безбрежное сибирское пространство.

Вернемся ненадолго в конец XVI века, когда эпопея освоения Сибири только начиналась. Трое дворян, Сукин, Мясной и Чулков, выполняя правительственную волю, заложили основу для необратимого движения русских отрядов к Тихому океану, для завоевания Сибири, расселения там русских людей и распространения христианства. Честь им и слава.

Российское государство тогда строило очень много, невероятно много. Новые крепости поднимались в Поволжье, в степях южнее Оки, укреплялся Смоленск, возникали острожки по берегам Белого моря, началось возведение грандиозной цитадели на Соловках… Москва дважды «подпоясалась» – Белым городом и Земляным. Иной раз приходилось возводить стены весьма быстро и вскоре драться с жестоким неприятелем за новое укрепление.

В Сибири шел тот же самый процесс, что и по всей стране, только меньшей кровью и с меньшими расходами. Казак, даже имея в атаманах столь грозного полководца, как Ермак, пробившись в Сибирь, не мог ее удержать для державы, поскольку сам не был в полной мере государственным элементом. Бродилец, «промышленник», боец, он все время двигался, ему не сиделось на месте, а власть укрепляется людьми оседлыми. И русская власть в Сибири укрепилась царскими служилыми людьми, строителями, которые возводили остроги, и священниками, которые служили Богу в острожных церквях. Программа государственной экспансии лишена блеска, но она созидательнее, прочнее и надежнее, чем казачий удалой порыв.