Московская Русь: от Средневековья к Новому времени

Под гром этих последних взрывов возмущения правительство пошло навстречу требованиям посада, одновременно стремясь навести порядок в стране и усилить власть. Был собран специальный земский собор (1 сентября 1648 г.) с участием тяглых людей. Нетяглые беломестцы были приписаны к «черному» люду. Иностранцам отныне разрешалось торговать только в Архангельске. Важнейшим решением собора стала отмена срока для сыска беглых крестьян: их признали окончательно «крепкими» за помещиками. Эти решения вошли в сборник законов, получивший название Соборного уложения 1649 года (Оно сохраняло юридическую силу вплоть до XIX в.!). В нем была почти тысяча статей, отвечавших на самые наболевшие социальные вопросы и охвативших все стороны жизни: военную службу, суд, землевладение, церковные вопросы, систему власти, сословное деление. Предусматривалась система очень суровых наказаний за нарушение любых законов, особенно связанных с оскорблением царской власти и покушением на нее, с выступлениями против землевладельцев и многое другое. Наказания были еще средневековыми, рассчитанными на устрашение: фальшивомонетчикам заливали горло расплавленным свинцом; мужеубийцу закапывали в землю по пояс; встречались также колесование, четвертование, сажание на кол. Но городские восстания и выступления крестьян и казаков не прекратились.

Новое восстание в Москве последовало менее чем через четверть века. Его вызвал ряд причин: в 1654–1655 гг. по стране прокатилась чума, и в те же годы началась напряженная, требовавшая огромных денег война с Польшей. Налоги в опустевших городах достигли пятой части всего имущества тяглецов, но на жалованье войскам все равно не хватало денег. Серебра в России тогда не добывали и монету чеканили из европейских талеров. При этом казна наживала до 60 %. Но хотелось еще больше. Тогда окольничий Ртищев предложил чеканить медные монеты, указывая на них цену серебряных (как делается сейчас во всем мире). Для успеха такой реформы нужно было, прежде всего, убедить людей, что медные деньги не хуже серебряных, и принимать их к оплате безоговорочно. Нельзя было увеличить количество медных денег сверх государственного запаса серебра и золота. Требовался строгий контроль за чеканкой такой монеты. Наконец, ее нельзя было выпускать на внешний рынок. Эти условия более-менее выполнялись, и медь в 1654–1656 гг. успешно ходила по цене серебра, дав казне огромную прибыль. Но попытка резко увеличить количество медных монет привела к катастрофе. Дворы для чеканки медных денег работали безостановочно (остатки одного такого двора раскопаны археологами в Москве в начале Моховой улицы) и в результате начеканили гораздо больше, чем было в стране товаров и драгоценностей. Стоимость медных монет резко упала по отношению к серебру, и тут правительство допустило ошибку: потребовало платить налоги серебром, продолжая выплаты медью (в том числе войскам на Украине, где московская медь не имела хождения). Государственная реформа превращалась в государственную махинацию. Рухнуло главное условие для хождения денег: доверие. Цена меди уже падала быстрее, чем успевали чеканить новую монету, а серебро стали придерживать и прятать.

Контроль за чеканкой был поставлен плохо. Его вели «гости» (т. е. крупные купцы и финансисты), которые, сами купив медь за границей, везли ее на денежный двор вместе с государственной, а начеканенные монеты забирали себе. Монету можно было тайно чеканить вообще из любой наличной меди (например, посуды), богатые фальшивомонетчики так и поступали. Когда все это открылось и начались аресты, «гости» показали, что давали взятки родственникам царя, Милославскому и Матюшкину. Однако они не были наказаны.

Медные деньги 1650-х опять затронули прежде всего интересы посада. Припасы невероятно вздорожали; крестьяне часто отказывались везти их на продажу в города или требовали платы серебром. Если «в прежних годах можно было мастерскому человеку с женой быти сыту днем алтынным хлебом», то «одного хлеба и харча сам-друг надобно на 26 алтын» (то есть жизнь вздорожала в 26 раз!), «и то учинилось не от хлебного недороду и соляного промысла, а от медных денег», — писали в челобитных. В Москве началось брожение, 25 июля 1662 г. вылившееся в погром дворов. Горожане толпой пошли в Коломенское, в летний дворец царя и, застав его врасплох, передали письмо со списком «изменников», бояр и гостей. Алексею Михайловичу не дали слова сказать, хватали за платье и пуговицы, приговаривая: «Чему де верить?». Его с трудом удалось вывести из толпы. В Коломенском собиралось все больше городской черни, торговцев, стрельцов и даже солдат недавно созданных полков. Они попытались войти во дворец, но уже были собраны иноземные наемники и верные царю части войска. Царя застали во дворе и вновь потребовали «изменников», — но он дал приказ стрелять, и толпа побежала. Погибло несколько сот человек, остальных пытали в Угрешском монастыре, топили в Москве-реке, вешали. «Медный бунт» был подавлен, но в 1663 г. медные монеты пришлось вновь сменить серебром.