Московская великая битва – контрнаступление

Совершенно секретно

Во время принятия присяги выявлено четыре случая отказа от присяги:

Красноармеец 3 стрелковой роты 1096 стрелкового полка Волобуев, единоличник, родственники которого репрессированы Советской властью, демонстративно отказался от принятия присяги, заявив:

«У меня нет врагов. Стрелять мне не в кого. Если попадется даже сам Гитлер – я все равно стрелять не буду».

Красноармеец 5 стрелковой роты 1044 стрелкового полка Половинкин заявил:

«Присягу принимать не буду. Убивать гитлеровцев также не буду потому, что колхоз сделал меня пастухом».

Последние лица арестованы и преданы суду Военного трибунала.

Оперуполномоченный особого отдела

(подпись неразборчива)

(ЦАМО России. ф. 353. Оп. 5879. Д. 4. Л. 6)

Из дневников немецких солдат

«26 декабря.

Перестраиваем дот, который слишком мал. Стащил печную трубу, при этом захватил русского, удивленно смотревшего на меня, и привел на командный пункт роты. Самая страшная ночь была на 27-е. Я командую строительными работами, строим доты. Днем пробуем уснуть сидя. Ночью – патрулирование, проверка и пр. Ветер метет в потрескавшееся лицо острые как бритва снежные кристаллы. Ужасная зубная боль. В деревне ломаем сараи для постройки блиндажей. По глубокому снегу (достигает выше колен) тащим балки на расстояние 500 м в лес. Ночь коротаем под артиллерийским и минометным огнем противника. Некоторые из моих ребят просто свалились в снег. Они, так же как и я, давно по-настоящему не спали ни одной минуты. Так проходит день за днем. Продолжаем строить доты. Мой левый глаз распух, но прекращать работу нельзя. Ее нужно закончить» (РГАЛИ. Ф. 1712. Оп. 4. Д. 78. Л. 11).

189-й день войны

В боевых действиях советских войск определяются существенные недочеты. Части и соединения, как правило, не принимают глубоких обходов и охватов узлов сопротивления противника и атакуют их с фронта, что приводит к потере темпа наступления и позволяет врагу маневрировать силами и средствами при отражении ударов.