Московские джунгли

Еще она подробно расспрашивала про те дни, в которые Алена получила письма. Просила вспомнить как можно больше подробностей. Вплоть до того, что она ела и где, в чем была одета, с кем и о чем разговаривала. В общем, с точки зрения Алены, все вопросы были ненужными и не имеющими отношения к делу.

А когда Марина наконец сказала, что все ей понятно и, тепло распрощавшись, покинула переговорную, Алена впервые поссорилась с Павлом Сергеевичем. Еще накануне ей вообще не верилось, что такое возможно. Павел был спокойным и умел одним словом или даже взглядом «гасить» все ее эмоциональные порывы. А еще Алена впервые дорожила отношениями с мужчиной и старалась держать себя в руках. Боялась все испортить. Но здесь – не выдержала. Речь ведь шла о ее жизни, о ее страхе. А у Алены создалось впечатление, что только что над всем этим ей в лицо посмеялись, приняв в соучастники ее любимого человека.

– Где ты откопал это чудовище? Ты правда считаешь, что это чучело способно нам помочь?

– Стоп-стоп. – Павел Сергеевич подошел к ней, попытался заключить в объятия, но Алена ловко вывернулась. – Я знал, что она тебе не понравится.

– Вот как? И все-таки позвал ее.

– Просто она лучшая, – развел руками он. – Я хочу кое-что тебе показать. Сама сейчас убедишься. Подойди к окну. Я дал тут одно задание Виталику, нашему начальнику охраны.

– Какое еще задание? – Алена устало потерла виски, но просьбу его все же выполнила, к окну подошла.

На улице было так солнечно и безмятежно, что у нее еще больше испортилось настроение. Ей дали надежду, а потом отобрали – причем в грубой форме. И теперь как будто вся эта заоконная благодать – ни высокое светлое небо, ни прозрачный воздух, ни отражающиеся в лужах облака – не имела отношения к ней.

Алена увидела начальника охраны Виталика, с которым была шапочно знакома. Это был мрачноватый двухметровый парень, некогда поистративший всю свою веселость и оптимизм в горячих точках, однако сумевший сохранить достаточно осознанности, чтобы получить сначала хорошее высшее образование, а потом и эту работу. Виталика все считали умным. Павел Сергеевич перекупил его у какого-то олигарха.

«Этот парень стоит дорого, но он того стоит. У него кошачье чутье на опасность», – говорил тогда Павел Сергеевич.

– И что я должна там увидеть? Ну Виталик. Ну покурить вышел, – раздраженно передернула плечами она.

– Ты жди, жди, – тоном Санта-Клауса сказал Павел Сергеевич.

И вот наконец из подъезда расслабленно вырулила Марина. У нее была смешная походка – энергичная и подпрыгивающая. Как будто бы в ее теле было заточено намного больше энергии, чем этот мир мог переварить.

Вдруг Виталик щелчком отшвырнул сигарету и пошел за Мариной. В три больших шага он оказался за ее спиной. Молниеносно его рука взметнулась вверх – и широкая ладонь зажала рот женщины. Легко, как плюшевую игрушку, он подхватил Марину в воздух и куда-то поволок. Она даже не могла видеть, кто на нее напал, – у Виталика была профессиональная хватка бывшего спецназовца.

– Какого хрена он это делает? – опешила Алена.

– Я ему приплатил. Не волнуйся, охрана предупреждена. Просто хотел показать тебе, что такое Марина.

Растерянность женщины длилась считаные секунды. Дальше все было как в боевике. Открыв рот от изумления, Алена смотрела на то, как Марина сгруппировалась, ударила Виталика по коленной чашечке, гибкой змеей вывернулась из плена, достала из кармана газовый баллончик и направила мощную струю едкого газа в лицо напавшему. Виталик сел на землю и начал откашливаться и тереть глаза. К ним подбежала охрана. Марина о чем-то поговорила с охранниками, а потом подняла голову, посмотрела прямо на Павла Сергеевича и Алену и погрозила им кулаком.

– Вот видишь! – рассмеялся Павел Сергеевич. – А ведь сказал Виталику, что дам ему тысячу долларов, если он затащит эту женщину в машину.

– Откуда она все это умеет! – поразилась Алена. – Да она на вид такая рыхлая…

– Проходила специальную подготовку. Она еще и стреляет как снайпер. При этом у нее блестящие мозги. Так что не суди о людях по первому впечатлению.

– Думаешь, она правда нам поможет?

Не так уж много времени прошло с тех пор, как Алена получила первое анонимное письмо. Но мировосприятие ее изменилось – теперь она чувствовала себя дичью, которую неторопливо окружает стая волков. Чувство было нездоровым – Алене все чаще казалось, что она ощущает на своей спине чей-то пристальный липкий взгляд. Она подозревала автора писем в ком угодно – в дворнике, который поздоровался с ней как-то уж чересчур доброжелательно, в коллеге-модели, которая с подозрительно издевательской интонацией спросила, как у Алены дела, хотя раньше никогда с ней не разговаривала. Девушка старалась подавлять эти мысли – она понимала, что так недолго заработать и невроз, и психическое заболевание. Нервная атмосфера московского моделинга и так не располагает к стабильности психического здоровья. Жесткая конкуренция, субъективность критериев отбора, как будто бы вечная игра в казино, где ставка – твоя карьера и твоя жизнь, – все это внутреннего спокойствия не добавляет.