Московские эбани

- А что? Там желтухи быть не может? - Вере показалось, что подруга продремала весь её рассказ, и неожиданно очнувшись, не поймет, о чем идет речь. А Виктория, спокойно пережевав кусок шашлыка, запив его вином, откинулась на спинку пластикового кресла, вдруг начала говорить, словно никому: - По всей деревне у калиток стояли трехлитровые банки с желтой жидкостью - это брали суточный анализ мочи у каждого её жителя. Проезжала телега и, все банки забирали. Купаться в канале было нельзя, пить воду из колодца нельзя, да и в деревню заглядывать было нельзя. В пансионате почти никого не было. Все кто успел - сбежали. Человек пять, кроме меня с отцом, ещё попались в этот карантин, как в ловушку. Скука. Но у пастуха был конь. Пастух пил со сторожем пансионата, потому что ему нечего было делать - всех коров то ли угнали на карантин, то ли забили. Не помню я. Но верховую езду на том коне я осваивала с утра до вечера. Да... была там одна балерина. Я помню. Она постоянно разминалась перед корпусом. Неужели это была Лили?!

- А мальчика помнишь?

- Но мне же тринадцать лет было! Да как я в таком возрасте могла его вообще заметить?.. Из всех людей я только и помню, что балерину, коня и прилагающихся к нему вечно пьяных сторожа и пастуха. И больше никого из людей не помню.

- Сразу видно, что где-то в Индии жила - конь у тебя тоже люди. Ну да ладно. Не знаю, как в подробностях было. Может, он своей жене сам позвонил, предупредить, что в эпидемию с сыном попали, может, она сама что-то узнала... Короче, приехала она туда неожиданно и, можешь себе представить, какой она скандал закатила! Лили говорит, что она даже до такого распустилась, что за волосы её схватила! Представляешь, в какое дерьмо Лили вляпалась?.. Какой был позор!

- Помню. - Закивала Виктория. - Скандал помню! Крик был - на весь пансионат. А потом после него так тихо, так грустно стало. Все уехали. И мы попозже с отцом тоже уехали. Слушай, а я и мальчика сейчас вспомнила пухлый такой карапуз. Он все время смотрел, как я мимо проношусь на коне, и с такой завистью!.. Ему, видно, далеко от корпуса ходить не разрешали, вот он и стоял все время на крыльце... Помню!.. Неужели это и был Вадим?!

- Решай сама.

- И больше они не встречались?

- Ох... - тяжело вздохнула Вера, - Мы все такие странные. Когда действительно любовь стукнет - проверяем её на прочность и все не верим, мучаем. А появится кто-то, кому на твои чувства наплевать, ничего не чувствующий - практик или практикантка - ну от слова практичный - я не знаю, как сказать еще, - и ткнет в свои расписания и предписания - вот это жизнь, а это - не жизнь, так жить надо, а так не надо, а мы уступаем, теряемся. Мол, и все-то он знает!.. А я ничего уже... Знаю только, что до этой без щиколоток и запястий они вокруг да около десять лет ходили, а не поженились все-таки, а как она появилась - так несчастными себя почувствовали. Тоже мне препятствие. Это все он изобретал - то мама у него больная, то домработница беременная - а на самом деле, я так думаю: он любить боялся. Так, чтоб до конца. А Лили считает, что он всю жизнь лишь её любил. А я думаю, если б любил - ничего бы не помешало ему на ней жениться. Он же ей всю жизнь испортил.

Мы ж такие доверчивые, когда любим! А они, у меня такое впечатление наоборот: легко доверятся первой встречной, а когда судьбу встречают, как дебилы в церкви, фигу богу в кармане прячут, - любимой не доверяют, подозревают все. Сами себе жизнь портят.

- Вера, ты как не суди - все равно уж ничего не вернуть. - Тихо заметила Виктория.

- Да я все думаю, ладно я, ладно мы, но как объяснить, чтобы хоть подругам, хоть дочери моей, чтоб таких же ошибок не делали.

- А... Чтоб ты не говорила, они тебя слушать не будут. Они думают, что у них все по иному. Я тоже так думала... Но ты знаешь, как бы не пыталась прислушаться к выводам чужого опыта, а все равно не действует. Давай лучше, рассказывай, что там у них дальше было?

- Что-что. Он как был при семье, а значит, при твердых позициях так и остался. Она как была в подвешенном состоянии - так и можно сказать всю жизнь прожила. Все ждала - когда они вместе будут. Когда сын подрастет, и он разведется... А после того случая, года через два, они снова затеяли встречу - поехали на турбазу "Озерная".

- Озерная?!

- Озерная. Хорошая турбаза, правда? Я там тоже была.

- И я... Мне лет пятнадцать было. И что же там с ними приключилось?

- Ничего. Жили они в разных номерах. Он писал портреты работников турбазы... Потом она не выдержала и уехала в Москву - сколько можно ей голову морочить. Все разводятся, женятся, а он все развода боится, при этом ноет, что несчастлив в семейной жизни и говорит, что её любит. Да такой мороки не одна женщина не выдержит, а она уже не первое десятилетие мучилась. Но вспоминала "Озерную", как счастливое время и все плакала.

- Слушай, я и это помню. Помню, как портреты мужчина рисовал. Карандашом. А не нашел ли тогда его Вадик самый большой белый гриб, фотографию которого в местной газете опубликовали? Она вспоминала об этом?