Московские истории

– Я не хочу навязывать свои ощущения, господин Хаген, – додавил Макс с той самой мягкой отцовской обстоятельностью, – но у вашего дела очень неприятный привкус.

Мальчик во мне все понял, нужно было включить начальника:

– Просто узнайте для меня все, что можно, об этой женщине. И о человеке, которого она рекомендует.

Макс послушно кивнул, только что не отчеканил: «Так точно, господин Хаген!» – но взгляд его по-прежнему напоминал взгляд отца.

– Сделаем… Вот только… Э-э-э… Нильс, – он, кажется, впервые за несколько лет назвал меня по имени, – не стоит вам связываться с русскими аферистами. Это не Европа, здесь европейские схемы не работают. Это у вас там все жестоко, но логично. А у нас по-доброму, но безжалостно, беспощадно и не поддается логическому осмыслению.

Он был прав. Мой опыт общения с местным криминалитетом всячески подтверждал его правоту. Вот только Светлана и ее протеже не походили на преступников и вращались в других сферах.

– Спасибо, Максим Антонович, – сдержанно поблагодарил я, стараясь отвязаться от ощущения, что получил поучение от отца. – Позвоните, как что-то прояснится.

И раз уж я решил посвятить этот день проблемам Валерия, нужно было заехать еще к одному человеку.

* * *

Мне открыли практически сразу. С того момента, как я нажал кнопку звонка, до того, как распахнулась дверь, прошло, должно быть, не больше пятнадцати секунд. Но это были одни из самых долгих секунд в моей жизни. Во всяком случае, вопрос: «Что я тут делаю?» и малодушная мысль о том, чтобы развернуться и сбежать, успели возникнуть в голове не один раз.

Женщина, открывшая дверь, была красива, но совсем не той красотой, что Светлана. Она излучала море обаяния, домашнего тепла и уюта. Она выглядела потрясающе для женщины, которая родила четверых детей, но… Она была из этой, реальной жизни.

– Вы к кому?

– Здравствуйте, я… – я запнулся, подбирая слова, – деловой партнер вашего мужа.

– Его нет. И вряд ли он здесь еще когда-нибудь появится. – Женщина попыталась закрыть дверь.

– Подождите, – заторопился я, не зная, как ее остановить. Не врываться же, в самом деле, в чужое личное пространство. – Я знаю. Я не к нему, я к вам.

Удивительно, но это сработало. Она замерла и посмотрела на меня с любопытством.

– Вы ведь Наталья? – уточнил я. – Меня зовут Нильс. Нильс Хаген. Мне очень надо с вами поговорить. Вы разрешите войти?

В квартире было светло, чисто, уютно и тихо. Я разулся у входа, влез в белоснежные мохнатые тапочки, предложенные хозяйкой, и прошел следом за ней в комнату. Здесь Наталья извинилась и, испросив формального разрешения оставить меня на пару минут одного, вышла.

Оставалось только надеяться, что она не побежала звонить в полицию.

Я огляделся. Обстановка в комнате не отличалась вычурностью – спокойные тона, простые формы, – при этом каждая деталь меблировки была подобрана со вкусом, и в каждом предмете чувствовался достаток хозяина. Здесь жили небедные, но некичливые люди. Первое вполне вписывалось в мой образ Валерия, второе шло с ним вразрез.

На комоде стояла фотография в рамке. Улыбающийся Валерий, Наталья и четверо детей – квинтэссенция счастья.

За спиной звякнуло. Я обернулся. Незаметно вернувшаяся Наталья поставила на журнальный столик поднос с чашками, вазочкой с конфетами, сахарницей и френч-прессом.

– Присаживайтесь, – кивнула она на кресло подле журнального столика.

Я принял приглашение, она устроилась напротив, налила кофе. Она ждала услышать, с чем я пришел, а я не знал, с чего начать.

– Молока?

– Нет, спасибо.

Я положил в кофе ложку сахара и принялся размешивать, чувствуя себя неуютно.

– Это вы комнату обставляли? Или?..

– Я. Муж в такие вещи давно не вмешивается. Просто платит по счетам и все.

Идея ворваться в чужую жизнь и что-то в ней исправить уже не казалась такой хорошей. Что я могу ей сказать? Это работает только в кино. Герой врывается в чужую жизнь, говорит много красивых и правильных общих слов, зритель слушает и понимает, как прав герой. И другие герои на экране понимают, что он прав. И моментально переоценивают свою жизнь вместе со всеми обидами и недосказанностями. Happy end.

А в жизни… Кто я такой, чтобы говорить этой женщине все эти слова и надеяться на нужную мне реакцию?

– А дети? Где они? – кивнул я на фото.

– Старшие в секциях – бассейн, теннис. Младшие у бабушки, – пожала плечами Наталья и неожиданно атаковала: – Валера нашел себе иностранного адвоката?

– Простите? – не понял я.

– Ну, вы ведь его адвокат?

– Нет.

– Тогда зачем вы пришли?

Хороший вопрос. Я сделал глоток кофе, собираясь с силами:

– Просто поговорить. Сказать то, что он сам не может вам сказать.

– Он меня теперь боится?

Губы ее изогнулись в горькой улыбке. Я покачал головой:

– Просто он сам еще всего до конца не понимает.

– А вы, значит, все понимаете? – Наталья перешла в массированное нападение, хотя, вероятнее всего, это была защитная реакция, к которой я тоже не подготовился. Господи, какой же я дурак!