Московские истории

Машина, мигнув поворотником, умчалась в сторону Мосфильмовской улицы. Я стоял на тротуаре и не знал, что делать. С одной стороны, резона лезть в разборки Петра с друзьями стало еще меньше – уж очень серьезными были лица у серого пиджака и рептилии, а с другой – меня взяла простая человеческая злость, и я набрал номер, оканчивающийся на ноль семь, ноль семь, ноль семь.

Трубку долго никто не брал, видимо, Петр спал, но я был настойчив. Наконец он снизошел до ответа:

– Кто там с тобой в машине был? Вован? Альберт? – спросила трубка, и стало ясно, что Петр не спал. Как минимум с того момента, как я покинул его квартиру.

– Нет, – зло ответил я.

– А кто?

– Они не представились. Что происходит, черт тебя подери?

– Я же сказал… сложно.

И тут, неожиданно для меня самого, злость моя начала перерастать в любопытство.

Глава 3

Домой я, вопреки обещанию, добрался только к позднему вечеру. Сперва пришлось ловить такси, возвращаться к дому Петра, забирать машину. Потом обнаружились срочные вопросы по работе, которые необходимо было решать на бегу. В итоге пришлось захватить домой несколько дел и охапку почты.

Арита на этот раз восприняла мое опоздание спокойно. Более того, на губах ее играла довольная улыбка. Я поглядел на жену с опаской. Не успел я прийти в себя от непредсказуемости перепадов настроения беременной супруги, как их сменили перепады настроения молодой кормящей матери. Перепады порой еще более непрогнозируемые и пугающие.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовался я.

– Не-ет, – протянула Арита, – просто рада тебя видеть!

Я кинул ворох конвертов на стол и с искренней радостью обнял жену. Радость длилась недолго. Небрежно брошенная кипа конвертов съехала на пол. Арита присела на корточки, чтобы собрать рассыпавшуюся корреспонденцию, и переменилась в лице. От милой улыбки ласковой супруги не осталось и следа.

– Это что еще за письмо? – сурово процедила жена.

В руке у Ариты был длинный плотный кремовый конверт.

– А что с ним не так? – осторожно поинтересовался я, не зная, чего ждать.

– Почерк женский, – холодно прокомментировала жена.

– Ари, что за ерунда? Как вообще можно отличить мужской почерк от женского?

– По почерку, – с непробиваемой уверенностью ответила супруга.

– Это деловая корреспонденция. – Я попытался взять у жены злосчастный конверт, но не тут-то было.

Арита с подозрительностью Пинкертона разглядывала адрес отправителя.

– Хорошо, – сдался я. – Открой его, пожалуйста, и прочти.

– Вот еще. – Арита фыркнула и бросила конверт на стол. – Я не читаю чужие письма.

Вид у супруги при этом был такой, что мне осталось лишь самому открыть конверт и прочесть вслух.

В конверте оказалось приглашение в Санкт-Петербург на открытие нового ресторана. Ресторан открывал один очень важный клиент нашего банка.

– Поедешь? – поинтересовалась Арита, когда я закончил читать.

Я задумался. Если честно, открытие можно было бы и пропустить. Позвонить клиенту, извинится, объяснить, что у меня маленький ребенок, дела… С другой стороны, поездка в Санкт-Петербург отвлекала меня от истории с Петром. Да и не мешало немного развеяться, перевести дух после рождения сына.

– Поеду, – решил я.

* * *

У меня странные отношения с Санкт-Петербургом. Я понимаю, что это часть России, но это другая Россия, непохожая на остальную страну. Есть в этом городе что-то двуликое. Сочетание белых ночей с мрачными пасмурными днями и безумной красоты центральных проспектов с угрюмым запустением уродливых дворов. Этот город будто бы привлекает гостей, но не очень-то жалует местных жителей. Даже в названии здесь есть обман. Сам город – Санкт-Петербург, а окрестности его – Ленинградская область.

Вообще у Санкт-Петербурга много имен. Прежде его называли и Петроградом, и Ленинградом. Есть и неофициальные названия: просторечное Питер, или возвышенное Северная Пальмира, или даже Северная Венеция. Надеюсь, в этой Северной Венеции хотя бы нет пусковых шахт[19].

С точки зрения туриста, здесь есть на что посмотреть. Более того, чтобы по-настоящему увидеть город, в Санкт-Петербурге нужно прожить не одну неделю. Я знаю, бывал здесь часто и каждый раз находил что-то новое.

На презентации ресторана с непонятным названием «Мираодор» народу было много, но суеты не наблюдалось. Гости наслаждались происходящим, попивая хорошее, но не самое дорогое шампанское, наблюдали за шеф-поваром, который очень ловко сооружал на глазах у публики самые разные тапас. Приятная музыка добавляла атмосфере расслабленности. И я подумал, что решение ехать в русскую «Северную Венецию» было правильным.

Подцепив бокал шампанского, я влился в ближайшую большую компанию, разговаривающую ни о чем, и окончательно расслабился. Компания оказалась не напрягающей. Шампанское приятно шумело в голове, давая эффект легкого опьянения и ощущение праздника. В общем, все было славно, но отчего-то в какой-то момент я почувствовал себя неуютно.

Знаете, бывает такое ощущение, будто кто-то смотрит тебе в спину, и от этого между лопаток начинает зудеть. Именно такой зуд я и почувствовал, даже несмотря на выпитое.

Я обернулся.