Московские картинки 1920-х - 1930-х г.г

Я уже говорил, что с введением в строй одной за другой очередей метро, с развитием троллейбусного транспорта, трамвай из переуплотненной центральной части города, сохранившей узкие улочки, стал вытесняться на окраины. Значительно сократилось количество маршрутов. Внутри Садового кольца сохранилась только одна трамвайная ветка с тремя маршрутами на ней, среди которых вновь появилась «Аннушка», но уже не как кольцевая. И хоть она совсем не похожа на ту, прежнюю, как все-таки приятно смотреть на возрожденную «Аннушку». Как будто привет из детства.

Первые такси

По шумной улице, обгоняя извозчиков и трамваи, отчаянно сигналя клаксоном, мчится неуклюжий с виду автомобиль. Ему трудно сравниться с обтекаемыми «линкольнами» или шикарными «бьюиками», «фиатами» или «студебеккерами». Сравнительно короткий черный капот с медно-желтым прямым радиатором. Встречались и иные радиаторы — гнутые. Передняя часть машины металлическая.

Она объединяет два ряда мест. Впереди место шофера и одного пассажира. За ними места для двух человек, садящихся спиной к водителю На этом жесткая часть машины заканчивается. Задняя ее часть имеет откидывающийся назад брезентовый или кожаный верх. Здесь один ряд мест для пассажиров.

Это так называемый «таксомотор». Сокращенного слова «такси» в двадцатые годы еще не было. Оно пришло позднее, как более легко произносимое. Теперь просто забыли, что когда-то этот автомобиль назывался таксомотором. Так произошло, кстати, и с названием «Метрополитен», длинным и труднопроизносимым в наш постоянно куда-то спешащий век.

Неудивительно, что не только у нас, в Советском Союзе, но и по всему миру появились сокращенные слова «такси», «метро». Их было легче произносить, и поэтому они существовали сначала в разговорной речи, а потом, с помощью, по-видимому, газет, внедрились как уже вполне официальные слова, получившие права гражданства.

Как мне кажется, первые таксомоторы появились в Москве в двадцатых годах (не знаю, может быть, они уже были и до революции). Это были, конечно, не отечественные машины, а французские. На радиаторе было написано не по-русски — «Renault». Признаться, я, не знавший французского языка, долгое время буквально читал все написанные буквы подряд и считал, что эта марка зовется «Ренаульт». Так и говорил. Только позже узнал, что такое слово надо просто читать, как «Рено». Страшно неудобно было за свое невежество.

Перед пассажиром, сидящим впереди, в нижней части окна расположен таксометр — счетчик. У таксометра спереди и так, чтобы было видно через лобовое стекло, укреплен специальный красный флажок, на котором написано «свободен». Если флажок стоит вертикально, то значит, такси свободно, если же он опущен, то значит, занят. При опускании флажка таксометр включался и начинал отстукивать километры и деньги. Для работы шоферу нужно было только завести его, как часы, работающие от спиральной пружины. Просто и ясно. Слева от шофера укреплен сигнальный рожок — клаксон. Это труба-рупор с резиновой грушей. Сигналы подаются резкие, неприятные. На передних дверцах машины изображен герб, как на трамваях. Служба МКХ — «Московского коммунального хозяйства».

Проезд на такси был значительно дороже трамвая или автобуса и широко не использовался. Позже, когда парк машин увеличился и появились сначала маленькие юркие «Фордики», быстро освоенные нашими заводами и выпускаемые уже как «Газы», то мы стали считать, что это уже наши отечественные машины. А это так и было.

Подлинно отечественными стали «Эмочки», или «М-1», которые быстро вытеснили иномарки и «газики» и стали заполнять наши улицы. Такси приобретало все больший и больший спрос, стало обыденным явлением. Цены были хоть и более высокими, чем в обычном городском транспорте, но все-таки более или менее приемлемыми. Но москвичи в большинстве своем пользовались такси только в особых случаях, связанных со срочностью.

Кстати, шашечек на кузовах тогда еще не было. Они появились значительно позднее. Отличительные флажки, показывающие свободна или занята машина, сменились зелеными огоньками фонариков, укрепленных в верхнем углу ветрового стекла.

Первые автобусы

Первый автобус я увидел, когда был еще в детском саду в средней группе. Это было, значит, в 1924 году. Когда мы в сентябре вернулись с дачи, я увидел, что на Театральной площади останавливается интересный автомобиль с большими окнами. И сидят в нем люди. Просто трамвай на колесах с резиновыми шинами и без рельсов. Весной еще его не было. Значит, появился летом. Мама сказала, что в августе. Мама все знает.

Остановка этого автомобиля, называвшегося, как я узнал, автобусом, была совсем рядом с нашей трамвайной. Как отчаянно я захотел прокатиться на этом чуде. Но мама сказала, что он идет совсем не к нам, а по Тверской улице до Александровского вокзала, ныне Белорусского.