Московские сумерки

– Может, они думают, что никому в голову не придет считать такой невзрачный документ фальшивкой? – предположил Таглиа. – Единственное, что меня удивило, – это скрепка. Я бы скорее ожидал увидеть такую маленькую советскую скобку, которыми они сшивают бумаги… впрочем, я и этого не ожидал.

Бирман медленно читал докладную записку. Ранее ему в Москве подолгу жить не приходилось, поэтому свободно русским он не владел. Но он и не притворялся, что читает бегло. Читал он медленно, так как не мог иначе. Спустя несколько минут он положил записку на стол.

– Есть ли на теле убитого какие-нибудь травмы, противоречащие тому, что тут написано? Скажем, следы физического насилия при допросе?

– Снаружи никаких следов не видно, – ответил Мартин. – Его не избивали. Ожогов от электродов тоже нет. Точно не знаем, что еще они могли бы вытворять с ним.

– В докладной говорится, что у него не было никаких документов.

– Да, там так сказано.

– Это верно?

– Они не передали нам никаких документов, удостоверяющих его личность. При беглом осмотре его квартиры дипломатическая карточка, удостоверяющая его принадлежность к посольству, не найдена. Но мы не знаем, была ли она у него, когда он уходил отсюда.

– Да он же всегда носил ее с собой: таков порядок.

– Считалось, конечно, что он соблюдал порядок.

– А может, ее украли во время нападения?

– Не исключено. Хотя в докладной записке говорится, что у него было с собой немало твердой валюты. Убийцы ее не взяли. Все деньги передали нам вместе с телом убитого.

– И что, он всегда носил с собой разную валюту?

– Нет. Но, возможно, во время встречи с кем-то он не хотел передавать контакту доллары, чтобы в случае чего сбить со следу.

– Есть ли какие-нибудь признаки, что кагэбэшники знали, кто он такой?

Мартин лишь пожал плечами.

– В докладной записке сказано, что они опознали его как сельскохозяйственного атташе.

– Да. Там написано: «Опознан по контрольной визовой фотографии». Хотел бы я заглянуть в их досье фотографий! Что, у них кто-то просматривает фотографии всех иностранцев, приехавших в страну? Как же при расследовании они точно установили, что он иностранец?

– Они могли предположить, что он американец, по содержимому карманов, по одежде, по деньгам и исходили из этого.

– Ладно. Но знают ли они, что он из ЦРУ?

– Вы что, ребенок? – вспылил посол. – Да они знают все: кто, где и как срет в данную минуту в нашем посольстве! Да, конечно же, им известно, что он из ЦРУ! Л что, ваши ребята разве не знают, кто кагэбэшник в их посольстве в Вашингтоне? Уверен, черт побери, они прекрасно осведомлены об этом!

Бирман ничего не ответил. Он листал и листал докладную записку КГБ, вертел ее так и сяк, но к каким-то конкретным строчкам не приглядывался.

– Так, ладно. Ну и что же дальше? – нарушил затянувшееся молчание посол.

Таглиа ничего не сказал.

– Я добавил бы, что мы приняли их предложение сотрудничать, – подал голос Мартин.

– Их что? – В голосе Бирмана почувствовалось не удивление, а настороженность.

– Вместе с докладной запиской КГБ Министерство иностранных дел передало нам предложение сотрудничать с КГБ в ведущемся расследовании.

– Это они согласились в ответ на предложение Мартина, – пояснил Таглиа.

– А кто вас уполномочил предлагать такое? – насел Бирман.

Мартин в недоумении пожал плечами:

– Мне показалось тогда, что это неплохая идея.

– И сейчас похоже, что идея неплоха, – заметил посол. Он откинулся на спинку стула и, взгромоздив ноги на стол, а руки закинув за голову, уставился на потолок. – Может, нам удастся что-то разузнать.

– Единственное, что мы узнаем из расследования, ведущегося КГБ, – это то, что они сами захотят довести до нашего сведения. А нам этого вовсе знать не хочется.

– Правда? – посол начал четко и медленно произносить слова. – Я никогда не мог постичь смысл этого шпионского вздора. Почему бы нам не хотеть узнать все это?

– А потому, что все это будет ложь. Или, что еще хуже, во всем этом будет достаточно правды, чтобы заставить нас задуматься: а может, и во всем остальном тоже правда? А вот в остальном-то будет сплошная ложь.

– Не считаю, что мы не сможем отделить зерно от плевел. Во всяком случае, я не вижу, как можно понести ущерб, разузнав, что они там говорят. Иногда, как утверждают йоги, путем простого созерцания можно заметить многое.

– 12 —

Понедельник, 23 января 1989 года,

Дневное время,

Посольство Соединенных Штатов

Мартин сидел в квартире Хатчинса и никак не мог приступить к составлению описи. В последний раз он составлял опись чужого имущества, еще когда служил в армии, и никак не думал не гадал, что когда-нибудь придется заниматься этим делом снова.

По московскому телевидению передавали что-то похожее на западный рок. Довольно неплохо для начинающих! Еще одно поколение исполнителей, и они научатся играть как надо. А пока музыка отвлекала его от дела.