Московские сумерки

Из боковой улицы на площадь вылетела санитарная машина. Она еще не остановилась, а из нее на ходу высыпало с дюжину или больше людей. Они бросились врассыпную к лежащим и начали быстро осматривать их. Чантурия повел женщину к одному из приехавших – молодому человеку в голубых джинсах и белой рубашке с галстуком. Тот перевернул скорчившегося мужчину, лежащего на асфальте, и начал делать ему искусственное дыхание, вдувая в рот воздух и не обращая внимания на то, что мужчину рвет.

– Кто вы такой? – спросил Чантурия по-грузински. Молодой человек даже не взглянул на него и ни на секунду не прекратил ритмично вдувать воздух.

– Я врач. Что с вами?

– Со мной все в порядке. А вот у этой женщины глубокая рана.

Молодой человек посмотрел на них. Его взор быстро пробежал по женщине с ног до головы.

– Она будет жить. Уложите ее, она не в силах держаться на ногах. Заверните в одеяло – возьмите его в машине, если только они там остались. А потом приходите помочь мне.

И с этими словами он вновь занялся пострадавшим. Санитарная машина стояла пустая, будто бы брошенная. Одеял внутри не оказалось. Чантурия пошел назад к врачу, перешагивая через тела, если не мог обойти их. И здесь он заметил женщину, пробиравшуюся через площадь – это была Ламара. Он махнул ей рукой, подзывая к тому месту, где врач продолжал возиться с лежащим на асфальте мужчиной. Но, не успев подойти к доктору, он увидел возвращающихся солдат. Они гнали перед собой оставшихся демонстрантов и вытесняли их с площади. Серго увидел, что молодой врач о чем-то спорит с ними, а затем какой-то солдат поднял саперную лопатку и одним ударом свалил врача на землю. Он намеревался было еще раз ударить его, но Чантурия успел подбежать и сзади перехватил его руку.

Из внутреннего кармана куртки Серго вынул удостоверение офицера КГБ и показал его солдату. За темными пластиковыми линзами противогаза Чантурия разглядел испуганные глаза.

– Оставь его в покое, – приказал Чантурия. – Это врач.

Серго произнес эти слова по-грузински, но, увидев, что солдат не понимает его, повторил их по-русски.

– Нам приказано очистить площадь, – сказал солдат приглушенным маской голосом, доносившимся как из бочки.

– Где командир?

Солдат жестом показал назад через площадь:

– Где-то там.

К ним подбежала Ламара. Серго отправил ее к «скорой помощи»: он не хотел оставлять ее одну посреди площади, поскольку не был уверен, что солдат исполнит его команду и воздержится от ударов.

Ламара не стронулась с места, а лишь произнесла:

– Ты из КГБ.

– Да, оттуда. Не можем ли поговорить об этом позднее?

– Нам не о чем говорить, – отрезала она, повернулась и побежала к группе людей, уходящих с площади.

Чантурия последовал было за ней, но вскоре вернулся. Хотя он и наглотался газа и в легких покалывало, он заставил себя бежать.

В дальнем углу площади капитан в противогазе и форме офицера внутренних войск о чем-то горячо спорил на русском языке с грузинским милицейским сержантом. Чантурия опять предъявил свое удостоверение.

– Капитан! Да что же это делают ваши подчиненные? – наседал Чантурия.

Он с облегчением подумал, что, к счастью, не нарвался на подполковника, которого не смутил бы ни один капитан, будь он даже из КГБ.

– Они же людей убивают! – выпалил милицейский сержант.

– Они выполняют приказ командования очистить площадь, – грубо, отрывисто ответил капитан.

– Я только что остановил вашего солдата, пытавшегося убить врача, – заметил Чантурия. – Разве для этого их направили сюда?

– Ваш так называемый «врач» – враг народа, – резко ответил офицер. – Нам сказали, чего можно ожидать от таких.

– А я утверждаю, что это не так. А вы, – обратился он к сержанту. – Куда подевалась милиция?

– Командир из МВД приказал нам уйти с площади, – оправдывался сержант.

На вид ему было чуть побольше двадцати, на его глаза навертывались слезы.

– Ладно… Теперь я приказываю вашим милиционерам вернуться сюда. Не подпускайте солдат к гражданским лицам, а после наладьте расчистку проходов для вывода людей. И чтобы никто не вмешивался в работу медиков, – скомандовал Чантурия и добавил по-грузински: – Выполняйте поживее.

Сержант щелкнул каблуками, коротко отдал честь и помчался назад, куда по приказу отправились милиционеры.

Капитан из войск МВД пришел в ярость, но не осмелился вмешиваться в распоряжения офицера КГБ. За несколько минут грузинские милиционеры оцепили площадь.

Чантурия побежал к тому месту, где с площади гнали большую массу людей. Он искал знакомые лица, но Ламару не нашел. Кто-то сказал, что одну группу участников митинга вытеснили к театральному институту, и он направился туда.

В стоящей рядом с Домом правительства средней школе № 1 окна были выбиты, из темного здания медленно выползали языки слезоточивого газа. Театральный институт освещался уличными фонарями. И в нем зияли выбитые окна, сквозь них виднелась разбросанная на полу поломанная мебель. Слезоточивый газ разъедал глаза, чувствовался запах еще какого-то неизвестного химического вещества. Чантурия опять почувствовал приступ тошноты.