Московский апокалипсис

Следующая встреча была намечена во Французском квартале. Егор Ипполитович передал Ахлестышеву связь с камер-фурьером походной императорской квартиры по имени Феликс. Развитой малый, очень неравнодушный к золоту, он поставлял первосортные сведения. Даже сплетни, приносимые им, имели стратегический интерес! Брал парень дорого, зато ни от чего не отказывался. Свидание состоялось в задних комнатах булочной Риго на углу Маросейки и Кривоколенного переулка. Стараясь не вымазаться в муке, резидент и агент обменялись рукопожатиями – Феликс требовал к себе уважения. Затем Пётр изложил новое задание. Находясь в Москве, Бонапарт получил в середине сентября сильные подкрепления: две дивизии (Пино и Лабордо) и несколько сводных пехотных полков. Требовалось выяснить точную численность этих подкреплений и их вооружение.

– Могу, – согласно кивнул Феликс. – У меня приятель в канцелярии Главного интенданта. Он скажет количество рационов на людей и на лошадей.

– Артиллерийское вооружение в дивизиях штатное?

Камер-фурьер выпучил глаза.

– А штатное – это сколько?

– По две батареи четырёхфунтовых пушек шестиорудийного состава.

– Вы, кажется, лучше меня знаете нашу армию… Попробую выяснить и это.

Пётр сам узнал о том, сколько пушек во французской батарее, совсем недавно. Его многоумный начальник перед арестом успел немного натаскать своего помощника. Всё свободное время Ельчанинов готовил Петра к службе военного разведчика. Структура пехотных и кавалерийских частей, состояние артиллерии, особенности французской тактики, способы фуражировки, резервы, основы военной администрации… Всё это для Ахлестышева было внове, но интересно, и он быстро осваивал военную науку.

– Следующее задание даст вам возможность заработать сразу пятьсот русских червонцев.

– Что я должен сделать? – навострил уши хитрец.

– Скажите: экипажи императорской квартиры осматривают при въезде и выезде из Кремля?

– Кто бы посмел это сделать! На них вензель великого человека!

– Мне нужен такой экипаж. На три часа, может быть, чуть дольше. Возница должен будет взять на улице мужчину и двух женщин, привезти их в Оружейную палату Кремля и высадить. Через час они снова сядут к нему и вернутся обратно в город.

– И всё?

– И всё.

– Кто эти люди и для чего им надо попасть в Кремль?

– Феликс! За пятьсот золотых червонцев вам не обязательно знать такие подробности.

– Ну, уж нет! Вдруг они готовят покушение на нашего императора?

Ахлестышеву такой странный патриотизм даже понравился: человеку не всё равно, за что получать деньги от противника. Поэтому он терпеливо объяснил:

– Мне нет дела до вашего императора. В кордегардии сидит мой друг, русский офицер. Я хочу вытащить его оттуда. Вы знаете этого человека – он вёл дела с вами до меня.

– Мсьё Егор? Наши схватили его?

– Да, и теперь угрожают расстрелом.

– О-ля-ля! Так значит, в Кремль въедут трое, а выедут четверо?

– Да.

– Это другое дело. Однако когда кучера возьмут за задницу, он меня выдаст!

– Вы хотите получить пятьсот монет, ничем не рискуя? Разве так бывает?

– Дайте подумать… Есть один хороший парень, которому грозит отчисление. Не вру: парень что надо! Марселец и жизнелюб, правда, очень вспыльчивый.

– Он кучер?

– Да, кучер императорской конюшни. Ему нечего терять: ударил по пьяному делу капитана неаполитанцев. Через день-два его выкинут в полковой обоз фурманом. Успеете?

– Успеем, – твёрдо ответил Ахлестышев, хотя не был уверен в этом до конца.

– Тогда я готов подговорить парня. Караулы ведь не знают, что его вот-вот выгонят, а лицо примелькалось. Должно получиться. Но мои условия такие: пятьсот монет парню и пятьсот мне. Без меня у вас ничего не выйдет.

– Договорились, – не раздумывая ни секунды, согласился Пётр. Он не знал, где возьмёт такую кучу золота, но понимал, что скаредничать нельзя, иначе Ельчанинову конец. – Но за свою долю поработайте, как следует. Я должен знать, кто будет завтра начальником караула в кордегардии Оружейной палаты.

– Я посмотрю табель развода постов и сообщу вам утром. Когда пересчитаю червонцы.

– А ещё, нет ли у этого офицера какого-нибудь события: повышения в чине, награды, дня рождения… Пусть не завтра, но в последние пару недель.

Феликс молча кивнул головой.

– И попытайтесь узнать фамилию товарища, который мог бы его поздравить по этому поводу. И сделать необычный подарок в виде двух женщин.

– Ну, вы даёте! – поразился камер-фурьер. – А содержание последней исповеди этого парня вам не раздобыть?

– Я понимаю, что трудно. Но иначе у нас ничего не выйдет.

Феликс задумался. Ахлестышев стоял и ждал. Сейчас от этого продажного человека зависела жизнь не только штабс-капитана Ельчанинова, но и всех тех, кто пойдёт ему на выручку.

– Я попробую, – сказал, наконец, француз. – В Кремле только Старая гвардия. Это маленький мирок – как одна семья. Надежда есть. А вы готовьте золото.