Московский бестиарий. Болтовня брюнетки

Выронив круассан, я прижала ладонь ко рту. Моя лучшая подруга Лерка часто называет меня дамской копией поручика Ржевского, но я почему-то считала, что она имеет в виду грубоватый юмор, а вовсе не… усы.

Усы?!

– Не переживай так, – смягчился Максим, – их почти незаметно. Только совсем вблизи… И у тебя лишний вес.

– Я вешу всего шестьдесят три килограмма! – рявкнула я. – При росте метр восемьдесят.

– Вот я и говорю, что не модель, – развел руками он, – и последнее…

– Может, лучше не надо?

– Педикюр, – выдохнул Максим, – утром я первым делом посмотрел на простыни. Это мой маленький тест.

Я недоуменно на него уставилась.

– Атласные простыни, – объяснил он, глядя в пол, – сшиты по спецзаказу. На них все зацепки сразу же видны. И можно замечательно проверить качество педикюра.

К горлу подступила мутноватая тошнота. Что он имеет в виду – я спала на «тестовых» простынях?! Это была не ночь любви, а… экзамен на ухоженность?! Черт, и зачем я только осталась на завтрак.

Подхватив сумку, я сорвалась с места и, оставив Максима удивленно смотреть мне вслед, спешно покинула его квартиру.

Забыть об этой ночи, как о страшном сне.

Никогда больше и на полметра не подходить к мужчинам, которые слово «Prada» произносят с уважительным придыханием.

Познакомиться с каким-нибудь грузчиком или дорожным рабочим. Суровым парнем, мышцы которого формировались не под наблюдением фитнес-инструктора, а в тяжелом ежедневном труде. Загар которого отшлифован не в солярии, а на неумолимом солнцепеке. Чтобы вокруг него была незримая аура концентрированной мужественности. Чтобы по его литому телу стекал смешанный с пылью пот. Чтобы под его глазами пролегли усталые тени. Чтобы он думал, что спонжик – это диснеевский мультипликационный персонаж.

Короче говоря, с настоящим мужчиной.

12. Модели

Наташа и Маша встречаются нечасто – может быть, от силы раз в две недели. Заранее бронируют местечко в каком-нибудь модном малолюдном кафе, усаживаются по разные стороны стола, заказывают зеленые салаты и свежие соки (обе на строжайшей диете, бедняжки). Со стороны их недолгие совместные посиделки выглядят как долгожданная встреча двух близких подруг – воздушные поцелуи, красное вино, громкий смех, одна показывает новую сумочку, другая вытягивает ногу, демонстрируя туфлю. Тривиальный девичник, обмен новостями и сплетнями. Но это не так. Обе они готовятся к предстоящей встрече, словно не на ланч с подругой идут, а на самое главное в жизни свидание. Наташа за неделю записывается в «Tony amp; Guy», освежить прическу и восковой полоской выдернуть еле заметный пушок над губой. Маша перебирает гардероб в поисках «правильного» платья. Это не просто треп двух горожанок, это ненавязчивая демонстрация преимуществ.

У Наташи и Маши так много общего, что даже странно, что они не стали лучшими подругами. Обеим по девятнадцать лет, обе рослые – за метр восемьдесят, тоненькие, у обеих длинные светлые волосы, точеные личики и наполеоновские планы на жизнь. Они приехали в Москву за счастьем два года назад – Наташа из Тюмени, Маша – из Волгограда. Обе успешно работали моделями в своих городах, обе мечтали о триумфальном расширении горизонтов. У обеих были легкомысленные родители, легко отпустившие дочерей покорять подиумный олимп. Познакомившись на кастинге в агентстве моделей, они решили вместе снять квартиру – так веселее и дешевле. Их сожительство продлилось всего три месяца, после чего Наташа переехала к любовнику, а Маша сняла квартирку попроще.

– Привет! – Маша, как всегда, опаздывает. На ней длинное пальто из белой кожи, белоснежные сапожки, в руках – белая крошечная сумочка. Улыбчивая Снегурочка с ямками на щеках, которая смотрится чужеродном элементом в этом грязном, загазованном городе, в этой промозглой серой осени. Небожительница, которая ходит только по ковровым дорожкам да элитному итальянскому кафелю и может себе позволить игнорировать грязное месиво на тротуаре.

Наташа уже сидит за столиком, нетерпеливо постукивая зубочисткой по хлебному блюдцу, которое так и останется пустым. При появлении подруги она встряхивает волосами – лощеная грива, как в рекламе шампуня, рассыпается по плечам. Волосы достают до Наташиных ягодиц, и это производит на Машу должное впечатление.

– Нарастила? – ахает она и тут же деловито интересуется: – Дорого?

– Недешево, – Наташа разрумянивается, довольная, – пять часов сидела, три парикмахерши работали. У меня и свои-то волосы густые, да еще целый килограмм чужих вплели. Норвежских. Скандинавские волосы самые дорогие. Натуральный блонд.

– Да? А я слышала, что они волосы у нищих украинок скупают, – Маша с милой улыбкой подливает масла в огонь, – байеры путешествуют по разным дырам и уговариваю местных баб постричься.

– Бог с тобой, я в дорогом салоне делала, – морщит нос Наташа.

Маша невозмутимо продолжает: