Московский клуб

Лэнсинг с мягким неодобрением покачал головой.

— Трудно хорошо разбираться в Советском Союзе, не зная досконально русской истории. В одиннадцатом веке на территории современных России и Украины существовало государство Киевская Русь. Им управлял князь Ярослав, известный под именем Ярослав Мудрый. Это было первое русское государство. В те времена Киев был центром русской политической власти. Вы, конечно, знаете, что Киев — столица советской Украины?

— Знаю, сэр, — резко ответил Бейлис.

— Ну вот. Киевская Русь установила близкие и дружественные отношения с главами многих европейских государств. Это было децентрализованное государство, занимающее огромную территорию.

— Понятно, — Бейлиса уже начала раздражать многозначительность этой лекции по истории.

— Павличенко же, — продолжил Лэнсинг, — был настоящим патриотом Украины. Кроме того, его родителей увезли за тридевять земель, где они погибли. Этот человек всю жизнь взращивал в себе уверенность, что можно будет вернуть старое, оторвавшись от настоящего. Он видел в себе… ну, я думаю, кого-нибудь вроде современного Ярослава Мудрого.

— Но то, что делает Горбачев, — уже значительные перемены, — возразил Бейлис.

Тут раздраженно, будто Бейлис был глупым и надоедливым ребенком, заговорил Темплтон:

— Мы уже тысячу раз обсуждали, что власть Горбачева кратковременна. Она не может длиться долго. И она скоро прекратится. Это уже вопрос нескольких месяцев, даже недель. И тогда враги уберут его, и мы будем иметь дело с правительством правых, правительством неосталинистов. Это очень опасно. Мы не можем допустить этого. Мы не можем сами совать голову в пасть льву.

Пораженный Бейлис помолчал, затем начал:

— Но если дать Горбачеву шанс, то…

Директор ЦРУ откашлялся.

— Роджер, ему уже давали этот шанс. Сейчас уже необходимо вводить нашего человека. Если мы помедлим, история пройдет мимо нас. И мы опять вернемся к холодной войне.

— Но каким конкретно способом Павличенко планирует осуществить захват власти? — спросил Бейлис.

— Мы этого не знаем, Роджер. И если честно, то нас это не интересует. Но судя по всем сигналам, это произойдет уже очень скоро, возможно, в ближайшие полгода. Может быть, и сразу после встречи на высшем уровне в Москве. Сейчас некоторые из нас едут в Москву. Вы, например. Пока вы будете там, осмотритесь хорошенько, ведь к тому времени, когда вы в следующий раз полетите на самолете «Трансуорлд эрлайн» рейсом «Вашингтон-Москва», все может круто измениться. Я думаю, что в следующий раз наш президент полетит в Москву уже для переговоров с другим человеком.

Бейлис кивнул.

— Я свяжусь с Малареком, — сказал он, — сразу после окончания заседания. — Он опять кивнул и улыбнулся остальным членам «Санктума». — Должен признаться, что нахожу ваше решение разумным. — Он нервно поддернул манжеты, чувствуя невероятную тяжесть в груди.

65 Москва

Шарлотта была изумлена.

— Что ты тут делаешь? — хрипло спросила она. Лицо ее было сердитым. — Что с тобой случилось?

— Мне нужна твоя помощь, Шарлотта.

— Черт тебя побери. Черт тебя побери… Что ты натворил? Бога ради, что ты натворил?

Стоун попытался взять ее за руку, но она сердито вырвалась.

— А у тебя тут здорово, — вежливо похвалил Чарли, оглядев ее гостиную. Комната была обставлена в простом и элегантном вкусе Шарлотты: просторная и аккуратная, с бледно-розовой кушеткой и креслами, покрытыми восточными ковриками в коричнево-желтых тонах. — Похоже на то место, где мы проводили медовый месяц. Ты только забыла о биде в форме сердца.

Шарлотта не рассмеялась в ответ на его шутку. Она посмотрела на него несчастными глазами.

— Почему ты тогда повесила трубку? — спросил он.

— Боже мой! Мы не можем говорить здесь, — она указала на потолок. Чарли смотрел на нее, вдыхал ее аромат, любовался осанкой.

Он в который раз за последнее время удивился, как это ему удалось жениться на такой женщине. И тут же почувствовал вину за то, что когда-то смог причинить ей боль.

— А где мы можем поговорить?

— Пойдем прогуляемся, — холодно предложила она.

Шарлотта надела пальто. Они вышли на улицу и, пройдя мимо вахтера, кивнувшего ей без улыбки и внимательно посмотревшего на Чарли, пошли вдоль по тротуару.

Она шла быстрым шагом. В определенном смысле это был ее город, и Стоун почувствовал это немедленно, глядя, как уверенно и почти не задумываясь жена ведет его по улицам. Она изменилась за то время, пока они не виделись: обрела какое-то внутреннее спокойствие и уверенность в себе, которыми никогда не отличалась. Он подумал, не вычеркнула ли она его из своей жизни. И не слишком ли поздно они встретились?

На улице было холодно. То там, то тут лежали бесформенные кучи грязного снега, оставшиеся после недавнего снегопада, подтаявшие и вновь подморозившиеся. Многие дома были украшены длинными лозунгами, провозглашающими, что до празднования Великой Октябрьской революции осталось уже два дня.

— У тебя, наверное, дел по горло, — сказал Чарли. — Я имею в виду приближающуюся встречу на высшем уровне.