Московский лабиринт

И всё-таки доктор не ускорял темпа. Схема минного поля сейчас шла на экранчики его окуляров, накладывалась поверх реальной картинки… Но он так и не сорвался в бег. Я знала причину. Если схема неточная, идущий первым взлетит на воздух. Но остальные успеют притормозить перед гиблым местом. И может быть, уцелеют.

Мы добрались до лесопосадки. Залезли в кусты, опустились на траву. И гул вертолёта вырос над нами. Луч прожектора очертил кроны деревьев и вонзился в землю совсем рядом.

Несколько мгновений кажется, что прожектор нащупывает именно нас. Распластавшихся по траве, готовых с этой травой врасти в почву…

Потом гул начинает удаляться. И луч равнодушно скользит по минному полю. Всё дальше. В воздухе висит противное жужжание вертолётных роботов. Но через пару минут и оно стихает.

Переводим дух. И делаем по глотку воды из фляг.

Разглядывая наши с Артёмом хмурые физиономии, Грэй обнадёживает:

— Дальше будет легче…

— Когда я впервые прошёл первый уровень «Квэйка», мне тоже так говорили, — морщится физик.

Доктор хлопает его по плечу и беззвучно смеётся. Сквозь стрекозьи линзы окуляров не видно глаз. Интересно, а Грэю страшно? Или он хочет казаться невозмутимым? Тогда это у него хорошо получается…

Дальше и правда было спокойнее. Мы шли, пытаясь держаться в стороне от дорог. Посадками, перелесками… Один раз даже ползли через канаву. К счастью, высохшую.

Заблудиться мы не боялись. Грэй в основном придерживался «чингизовского» маршрута. Лишь один раз пришлось делать изрядный крюк, обходя патруль из двух БТРов. Полицаи сидели в засаде, в придорожных кустах. Ещё и накрыли технику срезанными ветками. Без «ночников» мы бы их точно не заметили.

Часа через полтора достигли намеченной точки. Пересекли шоссе и двинулись по просёлку в глубь леса.

Кругом было тишина. Вовсе не гробовая. Состоящая из множества едва различимых звуков. Живых, но совсем не опасных. Я так давно не была в лесу, тем более ночью. Но сейчас не испытывала страха. Шорох, случайный треск ветки не заставляли замереть сердце. Казались такими же естественными, что и лёгкий ночной ветерок…

А вот Артёму явно не по себе. Бедный парень, ты вырос в городских джунглях, ты с детства привык к рёву музыки, к запаху бензина и кошачьей мочи в подъездах…

Человеческая фигура возникла из-за куста боярышника всего в двух шагах от нас. Артём дернулся, но выстрелить, к счастью, не успел.

— Доброй ночи добрым людям, — улыбнулся Чингиз.

Физик опустил автомат и полез обниматься.

«Хаммер» ждал в лесу. Отлично замаскированный. Даже сквозь «ночиики» не различишь, пока не подойдёшь вплотную. Чингиз снял маскировочную сеть, аккуратно свернул и засунул в багажник.

— А мы думали — ты на танке будешь, — расплылся Артём.

— Лучше уж на летающей тарелке, — хмыкнул Король, гостеприимно распахивая дверцу.

Через минуту полноприводный автомобиль мягко подпрыгивал на кочках. И уносил нас всё дальше от Москвы, от врагов и друзей…

Ехали почти всю ночь. Заброшенными и полузаброшенными просёлками. Вдали от шоссе и блокпостов. Иногда съезжая в овраги, иногда пересекая заросшие сорняком поля. Машина справлялась. Это был русский вариант «хам-мера», разработанный специально для американского миротворческого контингента. Да ещё и наши умельцы, по просьбе Чингиза, слегка его улучшили. На самых крутых подъёмах мотор не ревел, а едва слышно урчал.

Физик и доктор, несмотря на тряску, дремали на заднем сиденье. А мне спать не хотелось. Я сидела впереди, рядом с Чингизом и иногда косилась на его безупречный, медальный профиль. Никак не решалась заговорить о главном.

И Король будто почувствовал. Заговорил первый:

— Таня, тебе ничего не надо доказывать… Ни себе, ни нам.

— Из-за меня все сорвалось, да? Охотнику не удалось обмануть титров?

— Про «Стилет» они не узнали. Иначе было б гораздо хуже. А так… Устроили слежку. Очень аккуратную. Если б не ваше предупреждение, я бы и не заметил… Думали, что я приведу их к вам.

— Материалы по прибору удалось забрать? Или что-то осталось?

— Со мной… Даже опытный образец прихватил.

— Теперь ты тоже в розыске?

— Пока нет. У меня хорошие связи. И в Туле, и в Вашингтоне… А настоящих доказательств ещё не получили. Так что официально я чист. Какое-то время поживу вдали от Москвы. По обстановке… Может, ещё и вернусь.

— Прости… Я всё испортила.

— Да ну, Таня… Ты сделала всё, что могла. Ты — одна из нас. Это главное…

На часах было полчетвёртого, когда решили сделать привал. Тьма ещё и не думала светлеть. Минут сорок можно было ехать не опасаясь. Но уж больно хорошее место для дневки — укрытое со всех сторон. И даже сверху раскидистые кроны надёжно прятали нас от незваных «летунов».

Сверились с картой. Километров сто пятьдесят мы отмахали. Так что передышку заслужили. Особенно Чингиз, едва ли не всю ночь просидевший за «баранкой».

Хотя сильно расслабляться — нельзя. Кто-то должен быть начеку, пока остальные спят. Решили бросить жребий.

— Не надо, — сказала я, — мне не спится. Так что часа три покараулю. Потом — Грэй.

— Я тоже спать не хочу, — встрепенулся Артём, за пару мгновений до того клевавший носом.