Московский лабиринт

Судя по лицам всех троих, беседовали они отнюдь не о погоде и не о видах на урожай. Что-то другое было и во взгляде Чингиза. Что-то новое. Я отвела глаза — хуже нет обманываться в надеждах.

— А ты — прямо фотомодель. Из журнала «Защитник Отечества», — усмехнулся Грэй.

Мешковатый российский камуфляж на целый размер больше. И журнал такой давно не выходит. Но всё равно спасибо за комплимент.

— Разве мы не спешим? — спросила я, опускаясь на стул.

— Куда спешить, Таня? — удивился доктор. — Еды — полно. Пиво тоже… ещё осталось.

Весёлый… Только смотрит очень внимательно. Боится, что после сегодняшней ночи я сломалась?

Чингиз придвинул ко мне тарелку с бутербродами:

— Тут кой-какая информация всплыла. Если сопоставить всё вместе — интересно получается.

Я насторожилась.

— Наш приятель Джон не просто торговал людьми. Он работал по заказу.

И что тут особенного? Только то, что баба Дарья как-то связана с этим. Иначе откуда бы она знала такие детали. Неужели Король этого не понимает?

Я вдруг захотела почувствовать Дарью. Сама не знаю, как вышло. Новое незнакомое ощущение. Словно шаришь в темноте, в чужой комнате, и пальцы натыкаются на предметы, угадывая их форму.

Это длилось меньше секунды. Дарью я так и не почувствовала . Зато обнаружила Мака. Он сидел на местной кухне и ел горячий суп. Румяная повариха заботливо подливала ему в тарелку из здоровенной кастрюли. Потом ощущение развеялось…

А Чингиз так же спокойно продолжал:

— …С января Джон занимался детьми. Ничего необычного. Если бы не одна странность. Двое похищенных — из семей крупных бизнесменов. Самая высокая цена на человеческом рынке куда ниже того выкупа, который бы за них отдали. Но Джон даже не пытался требовать денег…

— Кто-то и так хорошо ему заплатил? — поняла я.

— Или были ещё какие-нибудь уникальные стимулы, — усмехнулся Грэй, прожёвывая кусок бутерброда.

— Но кто может быть настолько заинтересован в этом?

— Сама подумай, Таня.

И тут до меня дошло.

Не было никаких случайностей.

Иван вёл машину не наугад. Иваном управляли. До подвала Джона оставалось метров сто, когда машина свалилась в воронку. Чуть-чуть не дотянули… И Слепень… Он тоже не зря там оказался. Если Михалыч его не убил, значит, он был им ещё нужен…

Я откинулась на спинку кресла. Уродливые осколки наконец-то сошлись краями. Не слишком симпатичная картинка… Легче не стало, зато больше определенности. Не знаю, как я ухитрилась выбраться из всего этого…

Зато я знаю, зачем нужны дети.

Король кивнул, будто читая мои мысли:

— Перед всякой войной проводят мобилизацию. Стягивают в кулак все людские ресурсы. Мобилизацию они уже начали.

Да, помню — чем раньше это происходит, тем больше Сила. Наверное, дети особенно восприимчивы. И они находят таких. По всей России… А может, и по всей Земле? Не считаясь со средствами, не считаясь с риском.

— Похоже, они торопятся… — Я скользнула взглядом по лицам товарищей. И высказала то, что остальным, наверное, уже давно было ясно: — Война начнётся совсем скоро.

Катя и Мак не зря лезли в самое пекло.

Вздохнула и закрыла глаза. Что-то тёмное на нас надвигается. Что-то более страшное, чем всё случившееся до сих пор…

— С кем они собираются воевать?

— Не с Подпольем, — уверенно сказал Чингиз. — Мы для них мелкая сошка. И к тому же отыгранная фигура. Лабораторию им захватить не удалось, но диск со всеми результатами достался им ещё в «Глубине».

— Если всё так гладко, почему они устроили для нас западню?

— Да, устроили. Только не для нас. А для тебя , Таня.

Я прикусила губу.

— Они тебя боятся. И потому жаждут заполучить. Ни перед чем не останавливаясь. Куча человеческих трупов и разнесённый вдребезги компьютерный магазин в центре Москвы — мелкие подробности, когда ставка так высока.

— Скажи, Чингиз, — выдавила я — ты ведь о чём-то догадывался, когда посылал нас в «Матрикс»?

— Нет. Честное слово, Таня.

Ярко-голубые глаза… Глаза, которым хочется верить.

— Столько ребят погибло… Зря…

— Не зря, — жестко перебивает он. — Теперь мы точно всё знаем. «Импланты» расшифровали диск и поверили, что «Стилет» у них в кармане. Раньше они никогда не играли так в открытую. А сейчас — считают себя достаточно сильными, чтобы идти на риск.

— Скоро они возьмутся за своих хозяев, — хмуро усмехается доктор, отодвигая тарелку.

— Да, все козыри у них на руках. Все, кроме последнего. Кроме тебя, Таня.

— Они не начнут войны, пока не поймают меня?

— Не знаю. Может, наоборот, начнут её раньше.

— Они победят? — голос у меня предательски дрогнул.

— Не должны. Ни те, ни другие, — говорит Чингиз, задумчиво разглядывая пузырьки на поверхности минералки. — Джинн вырвался из бутылки. Значит, надо чтобы хозяева узнали о его планах… И пусть и те и другие тратят все силы на эту войну. Пока два тигра рвут друг друга на куски, даже у безоружного охотника есть шанс.

Он надеется восстановить лабораторию?

На словах — все логично. Но эти звери поумнее тигров.

— Охотника сожрут, Чингиз. Надо быть фокусником, магом-виртуозом, чтобы справиться…

Он слегка улыбается:

— Ага, я такой…