Московский вектор

В наушниках майора внезапно раздался сигнал тревоги.

– Радар! – крикнул штурман, резко наклоняясь к приборам.

– Проклятие! – прорычал майор. Их засек радар, возможно, с крупной военно-воздушной базы близ Конотопа. Летчик снова выругался. Согласно четко разработанному плану, четверть часа назад радары должны были уничтожить секретно проникшие на неприятельскую территорию отряды спецназа. Оплошали наши хваленые супергерои, гневно подумал майор.

И тут же пожал плечами. Даже теперь, во времена спутников и высокоточных управляемых боеприпасов, старая мудрость о том, что при столкновении с врагом любой хитрый план может провалиться, была справедлива. В войне всегда находится место случайностям, несоответствиям, поломкам и ошибкам.

Штурман, колдуя над системой радиоэлектронной зашиты, отчаянно пытался вывернуться. Шансов на спасение практически не оставалось, но капитан не терял надежды. На дисплее ИЛС высвечивалось уже «двенадцать километров», квадрат загорелся красным. Они почти приблизились к цели – штабу военного времени Украинского совета обороны.

В наушниках майора загудел второй сигнал – более пронзительный.

– Ракеты! – предупредил штурман. – С-300! Принимаем все возможные меры! Сию секунду!

– Черт, – снова выругался летчик. С-300, аналог американского «Патриота», была лучшей ракетой класса «земля – воздух» на вооружении Украины.

«Су-34» вздрогнул, выбросив дипольные дезориентирующие отражатели – полоски фольги, предназначенные для создания множества новых сигналов на экранах РЛС. За самолетом вспыхнуло облако пассивных помех.

– Ну же! Ну! – услышал летчик собственный голос. Летели по заданному курсу, отставив неодолимое желание уклониться, уйти от нависшей опасности. Квадрат на дисплее загорелся зеленым.

– Сброс! – проревел майор, нажимая на кнопку «пуск». «Су-34», освободившись от четырех высокоточных управляемых бомб и полегчав на несколько тысяч килограммов, взмыл вверх. Не теряя больше ни секунды, командир дернул ручку управления влево, круто развернулся с сильнейшей перегрузкой и устремился вниз.

Вышли из пике почти у земли, на столь малой высоте, что успели различить вынырнувшие из темноты столбы электропередачи, крыши домов и верхушки деревьев. Сигналов тревоги больше не поступало.

– От РЛС отделались, – сказал штурман, вздыхая с облегчением.

Майор повернул голову, изогнул шею и взглянул назад сквозь прозрачный фонарь. Горизонт озарили слепяще-белые вспышки, и черная ночь превратилась в ясный день.

– Бомбы коснулись земли, – невозмутимо констатировал штурман. – Если верить компьютеру, ударили точно по цели.

Внезапно свет погас.

В наушниках прозвучало: «Имитация атаки с воздуха завершена».

Фонарь поднялся. Экипаж увидел стены ангара и остальные пилотажные тренажеры, в которых другие летчики и штурманы, готовясь к настоящим боевым действиям, до сих пор смотрели на компьютерные дисплеи с реальным изображением неба и земли.

Майор нахмурился, воспроизводя в памяти события прошедшего часа.

– Давай-ка еще разок, оператор, – произнес он в закрепленный на шее микрофон. – Попробуем немного изменить траекторию, чтобы РЛС из Конотопа нас не засекли.

Штурман взглянул на него с кривой улыбкой.

– Мы пятый раз отлетали, Сергей Николаевич. Проводим на тренажерах по двенадцать часов три дня подряд. Может, немного передохнем, хотя бы разомнем ноги?

Майор покачал головой.

– После, Владимир, – твердо ответил он. – Ты ведь видел распоряжения из Москвы. На тренировки остается два дня, потом весь полк перебросят в Брянск. Не верю я, ну не верю, что затеваются просто учения. – Он со всей серьезностью взглянул на штурмана. – Запомни: если мы получим приказ по-настоящему бомбить Киев, ошибки и просчеты обойдутся нам очень дорого. Тогда уж возможности их исправить не даст никто. Лучше как следует подготовиться сейчас, а то не миновать верной гибели.

Глава 24

Кремль

Рабочий кабинет президента Виктора Дударева располагался в так называемом Первом корпусе, бывшем здании Сената. В отличие от богато отделанных приемных и залов, украшавших тут и там Кремлевский дворец, это небольшое помещение было обставлено просто и практично – лишь несколько элегантных штрихов придавали ему особую прелесть.

За президентским столом с малахитовой поверхностью на стене висел замысловатый герб Российской Федерации. На столе красовались флаги: слева российский бело-сине-красный, справа президентский штандарт. Стены обиты темными дубовыми панелями, высокий потолок окрашен в желто-белые тона. На полках в книжных шкафах стояли в основном энциклопедические словари. Между двумя окнами темнел длинный дубовый стол, окруженный стульями с прямыми спинками.

Константин Малкович опустился на один из стульев. Посмотрел на Дударева, окинул беглым взглядом коренастого седого человека, сидящего рядом с президентом, – Алексея Иванова, руководителя Тринадцатого управления ФСБ. И едва не нахмурился, сбитый с толку его неожиданным присутствием.