Московское боярство

Удивляли народ до позднего вечера. Даже фотосессию устроили, под вспышки и горение дедовых составов. Там металл, вроде магния, он вспышку даёт сильную. При Рюрике не стали делать, чтобы не испугать народ, а тут можно, визит-то неофициальный. Очумевшее и шокированное подворье послы оставили в покое и перебрались на «Варяг». По дороге Влас приметил мужичка, что слишком активно любопытство проявлял. Оформили ему в рыло в подворотне, оказался, князя человек. Ходит, смотрит, куда послы делись, к чему интерес имеют, коллега нашего Власа. Мужику для компенсации ущерба выдали бутылку с настойкой, был некий обменный фонд на такие вот моменты, и подробно объяснили, что ходили по родственникам. Чьи это родные, почему ходили, что делали — всё рассказали, нам скрывать от князя нечего, пусть знает. Соглядатаю даже бумагу выдали на русском языке по этому поводу, с описанием встречи, с печатью посольской.

Следующий день провели в разъездах — выполняли поручения. Лис с воспитанницей на рынке тёрся, Юрка и Лада пытались вникнуть в расклады, с народом общались. Идти для этого никуда не надо, зеваки прямо у пристани собираются. Народ наблюдает за тем, как наша корабельная команда пополняет запасы топлива жидкого — сильно мы ошиблись в расходе, вот половина только и осталась. Дрова им Лис на рынке берёт и телеги с ними на пристань отправляет. Дерево на яхту, там мобильная топливная установка, уголь высыпают в кучи на пристань. К ним — кузнецы идут. Хороший уголёк выходит, мои моряки продают его местным ремесленникам по сходной цене.

Магда и Влас опять к отцу Жуляны отправились, теперь о деле поговорить. Купцу, не до конца оправившемуся от первой встречи, сунули в руки каталог, копия княжеского, да и начали рядить-гадать, что да кому в Новгооде будет интересно да по каким ценам. Честно предупредили, что торговля вся через князя, и попросили помощи. Мол, если отдариваться собирались, а судя по оговоркам были таки мысли, лучше уж знаниями да информацией поделись, толку больше будет. Купец согласился легко, растаяло сердце-то сурового дядьки от альбома с семьёй его дочки.

День потратили на это, и чтобы планы на следующий день чуть подправить. Вечером пришёл гонец от Рюрика, и позвал всех на пир. Политическое соглашение, про границы да общее взаимодействие, уже согласовал князь, а вот по военному да торговому — думать надо. Приглашает в полдень послов обсудить дела с княжескими ближниками да уважаемыми новгородскими людьми.

В принципе, до этого момента все было по плану. А вот дальше…

На пир явились шестеро послов, без охраны, князь слово дал и безопасность гарантировал. Пьянку закатили в том же тереме, в котором церемония шла. Столы длинные, лавки, жратва да выпивка. Наши представились все, выставили на стол картошку да настойку в бутылках. Сели пировать…

Лис мне рассказывал про «банкеты» местные, там тоже не все так просто. Кто где сидит, кто с кем говорит — любая мелочь важна. Даже толпа, что Рюрик нагнал возле себя, имеет свой смысл. Его ближнки орут, шумят, а князь тишком, без лишних ушей, может дела обсудить. Такая вот древняя система акустической защиты…

Наших усадили в первой трети стола от князя, вроде как уважили, но и дистанцию сохранили. Рядом соглядатай в фингалом сел, теперь уже в нормальной одёжке. Сперва про погоду поговорили, потом — про урожай, потом ещё час ни о чем, доводили местное население до кондиции. Когда пьянка вошла в фазу «брожения», народ перемещаться стал, да шум поднялся великий, Лис по знаку князя к нему двинулся, с воспитанницей…

Про неё, шестого участника посольства, разговор вообще отдельный. Зовут её что-то вроде Картахфелиния, по нашему — Катя. Чёрненькая, стройная, тихая. Если не разозлить. А если уж довёл до белого каления — все, туши свет. Становится разъярённой фурией. Довести её можно двумя способами. У неё пунктик насчёт мужиков, после торговца людьми, что их осматривал да лапал перед продажей на юг. Вот заденешь чуть, сальную шутку отпустишь, или там намёк грязный — получишь фурию, такой вот недолеченный психоз, травма на всю жизнь. Мне, правда, спускает она такое, я у неё вроде как за отца, да и не шучу пошло. А вот другие мужики уже страдали, нечего девчёнку доставать. Второй момент — это беспорядок. Она прямо влюблена в симметрию, линии прямые, укладку всего на свои места. А это уже травма профессиональная, ибо девушка — снайпер, похлеще Веселины. Её брали с собой на случай, если вдруг кому придётся устроить незапланированную встречу с предками. На Магду, рыжую, Ладу, комсомолку, и на мужиков внимание особое со стороны новгородцев, а на Екатерину — ноль, она незаметная, потому и брали. Я вообще думаю, у неё корни кавказские, например, армянские. Но попытка добиться «национальности» ни к чему не привела — тут тупо ещё народ не делится на такие большие группы, а именование мелких племён мне ничего не говорит. Ну да и Перун с ним, был бы человек хороший, пятой-то графы, национальность которая, у нас в паспорте нет…