Москва- 3. Энциклопедия городского криминала

Несмотря на нанесенный ущерб, Петере принес и некоторую пользу. Изучив его действия, сотрудники МУРа составили специальные рекомендации для разработчиков систем сигнализации, направили соответствующие материалы руководителям пострадавших от хищений предприятий. К сожалению, охрана многих объектов лишь непосвященному могла показаться безупречной. Так же, как и мощные решетки на окнах неприступны лишь для дилетантов. Вор разделывался с ними просто. Руками раскачивал штыри в стене, выдергивал и спокойно ставил решетки на землю. Ему даже не нужно было использовать инструмент…

ФЛЕГМАТИЧНЫЙ РЕКОРДСМЕН

В том, что за неброской внешностью может прятаться неординарная криминальная личность, легко убедиться на примере другого домушника-рекордсмена — Савчука. Тот отправлялся на кражи ежедневно с раннего утра, исключая субботы и воскресенья. В выходные не грешил — отдыхал как все. Зато в будние дни полностью посвящал себя любимому ремеслу. Бродил по Москве, высматривая подходящий дом, заходил в подъезды, выбирал квартиры.

Как пояснил главный специалист МУРа по домушникам, опытнейший сыщик Александр Чиченев, больше всего Савчука привлекали «интересные» двери — с красивыми ручками, многочисленными замками, смотровыми глазками. Все эти ухищрения хозяев помехой для вора не были. Мастер своего дела, использовавший для взлома два проверенных инструмента — ломик-фомку и отвертку, он расправлялся с любой дверью. Не слишком заботился Савчук и о мерах предосторожности. Лишь первый год он действовал в перчатках, стараясь не оставлять отпечатков. А затем махнул рукой и на это — окончательно уверовал в безнаказанность.

Любопытно, что благодаря небрежности вора ему удалось вменить квартирные кражи даже трехлетней давности. В картотеках Петровки, 38 хранились «пальчики» Савчука, найденные в обчищенных им квартирах.

В отличие от собратьев-домушников Савчук никогда не жадничал. Его не прельщали видеомагнитофоны, телефоны с автоответчиками, песцовые шубы и кожаные плащи. Страстью Савчука были «непреходящие ценности» — ювелирные украшения из золота и серебра, кольца, кулоны, броши, сережки. Он брал лишь то, что легко умещалось в кармане, и тихо закрывал входную дверь. Однажды, по необъяснимой причине, вор изменил правилу и прихватил женский махровый халат и лайковые перчатки. Может быть, хотел сделать подарок даме сердца?

Их, кстати, у Савчука было две — бывшая жена и сожительница. Обе знали о существовании друг друга и нисколько этим не смущались. Надо полагать, что любвеобильный домушник позаботился о безбедном существовании подруг.

Во время свидания с бывшей женой в стенах следственного изолятора Савчук посоветовал: «Будет трудно с деньгами — продай золото. Где лежит — знаешь». Благодарность к сыну чувствовал и отец, которому Савчук купил машину. Родитель не пропускал ни одной возможности принести отпрыску передачу. И, как говорили сыщики, ассортименту и качеству продуктов мог бы позавидовать даже капризный гурман.

Только не подумайте, что двадцативосьмилетний Савчук на свободе купался в роскоши. Вероятно, удачливый вор, имевший возможность пожить на широкую ногу, страдал комплексом небезызвестного подпольного миллионера Корейко.

Савчук жил в квартире, которую оперативники охарактеризовали ярким словечком «гадюшник», рестораны не посещал, одевался скромно и неброско. Более того, посуда и столовые приборы, найденные в квартире, имели маркировку общепита и приобщены к делу как вещественные доказательства. Правда, непосредственного отношения к ним Савчук не имел. Столовское «серебро» — результат заботы бывшей тещи вора. Она работала в заводском буфете и, видимо глядя на успехи зятя, тоже не удерживалась от соблазна…

Савчук сидел в Бутырке и время от времени выдавал новые эпизоды. Ехать на зону и вкалывать на предприятии привыкшему к безделью профессиональному вору неохота. Вот он и предавался воспоминаниям. А память у него, по общему мнению, феноменальная. Он легко рассказывал в деталях о четырехлетней давности кражах, а число их приближалось к сотне.

Но полностью изобличить Савчука оказалось невозможно. По свидетельству Чиченева, окружные отделы милиции за работу по давним эпизодам берутся неохотно. Раньше районные отделения милиции отправляли «наверх» отчеты, в которых имелась специальная графа — число раскрытых преступлений прошлых лет. Теперь эта «бюрократическая» волокита исчезла, и, учитывая огромную загруженность, местные сыщики предпочитают не распылятся. Какой прок мучиться с забытыми делами, если начальство стружку снимает за кражи нынешнего года?

Да и сами потерпевшие, если их квартира была ограблена несколько лет назад, равнодушно относятся к попыткам сыщиков докопаться до истины. Люди уже смирились с потерей, а тут — снова напоминают. К тому же хорошо известно, что компенсировать материальный ущерб не имеющий специальности вор не сможет. Стоит ли связываться с милицией, ворошить прошлое, давать показания в суде?