Москва-36

— Как он сумел сообщить о крушении в Москву? У него что есть рация? — Сидящий быстро пробегает глазами страничку текста.

— Должна быть на судне, — теребит нижнюю губу Овсеенко. — хотя после взрыва… Это надо выяснить. Лёва, мне нужны эти винтовки.

— Ты что, Володь, из-за этих винтовок хочешь своей головой рискнуть. — Орлов поднимается со стула, обходит письменный стол и откидывается в кресле хозяина кабинета. — Ясно же написано: "… под личную ответственность… обеспечить тайную отправку оружия в Валенсию".

— Именно, отправку!

— Я догадывался, что ты авантюрист, — резидент откидывается в кресле, закидывает руки за голову и мрачно смотрит в глаза Овсеенко. — но не до такой же степени: речь идёт о крупном судне или железнодорожном составе, в операцию будут вовлечены десятки людей. Допустим даже всё удалось, но оружие надо раздать бойцам. Иначе зачем всё это? А винтовка имеет номер.

— Будем раздавать своим частям, преданным революции, — голос консула приобрёл железные нотки. — и не сейчас, а в решительный момент защиты Каталонской республики, когда эти номера не будут никому интересны. Ты пойми, это оружие всё равно будет брошено этим мелкобуржуазным сбродом, что зовётся республиканской армией и в итоге будет направлено против нас, а эти безвольные теоретики, сбившиеся вокруг Ларго Кабальеро, всё равно пойдут на сговор с Франко.

— По-моему, республика не выстоит в любом случае, — Орлов устало закатывает глаза. — и отвечать за это придётся нам с тобой.

— Что ты знаешь о Чаганове? — Овсеенко презрительно улыбается и меняет тему.

— Да, в общем-то, немного, — завистливо говорит резидент. — молодой щегол, но прыткий. Кем-то у Бокия служил, думаю пристроили его на тёплое место и готовят в начальство. А сюда привезли под усиленной охраной на пару дней получать боевой опыт. Потом ещё орденом наградят, он ими уже щедро обвешан.

— Владимир Александрович, к вам Чаганов. — Секретарь консула заглядывает в приоткрывшуюся дверь.

* * *

Захожу в небольшой, но уютный и светлый, кабинет Антонова-Овсеенко, о котором кроме того, что он руководил Октябрьским восстанием в Петрограде, мне известно, что он автор знаменитой фразы, сказанной в двадцать третьем году в защиту Троцкого- "советского Карно": "Красная армия сумеет призвать к ответу зарвавшихся вождей".

"Нормально… и после такого он сидит себе спокойно в кабинете за границей- представляет СССР. Точнее, стоит вытянувшись как палка и смущённо переглядывается с сидящим в его кресле важным господином похожим на чикагского бутлегера, как их представляют в Голивуде".

— Добрый день, товарищ Чаганов! — Овсеенко делает маленький шажок навстречу и останавливается с гримасой боли на лице.

— Здравствуйте, товарищи.

"Ну и кто из вас есть ху? Понятно, что Антонов или Овсеенко стоит и морщится"…

— Орлов, Александр- ваш коллега. — Сидящий пружинисто выпрыгивает из кресла, стремительно огибает письменный стол и неожиданно возникает из-за спины генерального консула.

— Очень приятно. "Попасть в компанию изменников родины и врагов народа"…

— Прошу садиться. — Овсеенко жмёт мне руку и негнущейся походкой пошёл назад к столу.

"И кто же из вас тут главный"?

— Так, времени у меня мало, — хозяин кабинета передумал садиться и лишь слегка опёрся на спинку кресла. — сами знаете какой сегодня день… ("какой"?). Вот ознакомьтесь с шифровкой из Москвы.

"Капитан сдаёт оружие в порт на склад… Овсеенко- ответственный за его отправку получателю… Он же обязан помочь Чаганову и его спутникам со "спецгрузом" транспортом. Их цель- Валенсия. Военные советники ожидают прибытия сопровождающих в Барселоне".

— Какой вес этого "спецгруза"? Размеры? — Немного раздражённым голосом вступает Орлов, не дождавшись пока я оторву взгляд от документа.

— Товарищ Орлов будет заниматься транспортом и грузами. — Овсеенко спешит сгладить его бестактность.

"Понять Орлова можно, то что его- резидента разведки в Испании не предупредили о моём прибытии и характере груза можно понять и как признак недоверия. Кому понравится"?

— Два ящика, метр на метр и на метр. Каждый по тридцать килограмм весом.

— Ну тогда можно и самолётом. — Орлов справляется с собой и добродушно улыбается. — У вас есть связь с Москвой?

— Была. — На секунду замешкался я. — Судовая радиостанция вышла из строя при крушении.

"А что говорить если Москва не считает нужным посвящать моих собеседников в детали операции"?

— Понятно. — Глаза разведчика ловят каждое моё движение. — Какие у вас документы есть?

— Только советский загранпаспорт. Предполагалось, что я буду всё время находиться на судне, сходя на берег для встреч с премьер- министром в сопровождении его людей.

"Блин, что я несу? А что, сказал как есть, хоть это и звучит как откровения Хлестакова".

Орлов откидывается на спинку стула и бросает насмешливый взгляд на помрачневшего генерального консула, мол, тут ещё не понятно кому не доверяют в Москве. В разговоре возникает тягучая пауза.