Москва-37

– Моя фамилия Чаганов, слышали наверное. Капитан госбезопасности Алексей Чаганов. – «А-а! Моргнул!» – Хочу вас сразу успокоить, что ни о каком новом деле речи не идёт. Я отбираю для своего специального конструкторского бюро инженеров и конструкторов для выполнения работ по военной тематике.

– Только инженеров и конструкторов? – Растягивает губы в усмешке Ландау, показывая плохие зубы.

– Учёных тоже, куда ж их девать? – Ровным голосом продолжаю я.

– Учёными бывают и собаки, когда их научат, – спокойно начинает он заученную фразу и снова срывается в истерику. – а мы – научные работники! Так что вы что, отбираете нас по тому, умеем мы петь или нет?

– Вовсе нет, – меня трудно вывести из себя. – Например, Льва Васильевича Шубникова из вашего института я собираюсь назначить руководителем бригады в своём КБ, имея в виду его выдающиеся достижения в области техники низких температур по сжижению водорода и гелия. СКБ у меня специальное, для того чтобы заключённый вышел из него на свободу, он должен единолично или в составе бригады выполнить работу для военных или народного хозяйства: создать прибор, механизм или технологический процесс. Результат должен быть подтверждён на испытаниях. Просто отсидеть свой срок в СКБ, ничего не делая, не удасться. А с вами я не знаю что и делать, глядите, каких-либо великих открытий в прошлом за вами не числится…

Мой собеседник недовольно засопел, но сдержался.

– … не считать же за таковые вашу популяризацию достижений западной физики у нас в стране. Преподавательско-педагогической деятельностью моё СКБ заниматься не будет, да и подпускать вас к ней, после ознакомления с материалами вашего дела, я бы никому из руководителей высших учебных заведений не посоветовал: зачем смущать молодые умы? Нам рассадник инакомыслия там ни к чему. Поэтому, возвращаясь к вашему вопросу, я и спрашивал можете ли вы делать что-нибудь такое, что обеспечило бы вам покровительство паханов на зоне: рассказчики и певцы там в цене, ведь надо как-то коротать длинные зимние вечера…

«Могу записать слова песни „Владимирский централ“ или „Голуби летят над нашей зоной“».

– … потому что желающих считать пеньки на лесосеке будет много, а топором махать вам ваше «теловычитание» не позволяет.

– Я владею методами вычислительной математики! – возмущённо вспыхнули глаза Ландау.

– Это замечательно! – Мой преувеличенный энтузиазм не понравился собеседнику. – Осталось только убедить коллег из УФТИ принять вас в свою научную бригаду. Напоминаю вам, что знания, владения и умения заключённого не могут служить основанием для его освобождения или уменьшения срока.

– Позвольте, – «Товарищ не понимает». – А почему именно из нашего физтеха? Разве мало других специалистов, не сумевших стать физиками или математиками и потому подавшихся в инженеры? (Опасливо прячет глаза)… Уверен, что очередь у меня будет стоять из таких за консультациями.

«М-да, цельная личность…, но в одном он, конечно, прав, людей, действительно, много: пошли сплошным потоком спецы из Остехбюро, других КБ и институтов»…

– «Практика – критерий истины», кажется, так было у Карла Маркса? – Нажимаю на звонок вызова «вертухая». – Или вы не согласны классиком?

«Молчит, тогда стоит попробовать, надеюсь, что консультации пройдут без мордобоя».

* * *

– Здравствуйте, Вениамин Аркадьевич, – поднимаюсь навстречу Зильберминцу. – как вы себя чувствуете?

– Неплохо… – Растерявшийся профессор в мятом, порванном в некоторых местах костюме, растерявшись, не сразу пожимает протянутую ему руку.

– Отлично. Я – Алексей Чаганов, начальник Специального Конструкторского Бюро при НКВД СССР, присаживайтесь, пожалуйста.

Седая всклоченная шевелюра, усы и бородка по моде начала века, большие живые голубые глаза.

– Да-да, – оживляется мой собеседник. – я слышал о вас много хорошего от профессора Сажина и, позвольте, не от вас ли поступили те материалы по германию, что передала?…

– Да от меня… – невежливо перебиваю профессора. – Я, в свою очередь, хотел бы поблагодарить вас за тот диоксид германия, что вы передали в нашу лабораторию полупроводников. Германий становится очень востребованным элементом. СКБ нуждается в вашей помощи в этом вопросе.

– Но чем же я могу помочь вам в теперешнем моём положении? – Разводит руками Зильберминц. – Пять лет лагерей.